Бородач целился в него из ружья.
Чернявый держал в руке пистолет.
– Грибочки оставь, родимый, – обронил бородач. – И шагай отседова тихонько. И ещё один совет: не езди в Усть-Кишерть! Не вернёшься!
– В Кишерть? – невольно удивился Варавва. – Я вроде бы не собирался. А где это?
«Егеря» переглянулись.
– Не знаешь, так узнаешь. Грибы оставь и вали!
Дуло ружья глянуло Варавве в лоб. Только теперь он разглядел, что это не ружьё, а карабин «СКС», старое, но проверенное и мощное оружие, хотя и давно снятое с вооружения армии.
Под ложечкой засосало. Пуля «СКС» пробивала метровую кирпичную кладку.
– Неужто стрелять начнёте? – полюбопытствовал он. – А как люди услышат или увидят?
– Тебе будет уже всё равно.
– А-а… верно. – Варавве стало совсем интересно. На психов «егеря» не походили, а их намёки на Усть-Кишерть должны были иметь основания, если только «грибники» не ошиблись, принимая его за кого-то другого. Стоило это выяснить.
Он поставил корзину под куст, в заросли крапивы, отступил.
– Забирайте. Я могу идти?
– Топай, не забудь, о чём тебя предупредили.
– А как же, не забуду. – Варавва попятился в кусты, следя за дулами карабина и пистолета (похоже, новейший «калаш», оружие спецназа), сделал несколько шагов и перешёл на темп, начиная переводить задуманное в практическую плоскость. Он не собирался отдавать ни за грош свою грибную добычу, а познакомиться с вооружёнными «егерями» хотелось всё больше. Тем более что они скорее всего знали, с кем имеют дело.
Расчёт оказался верным. На крюк длиной в полсотни метров потребовалось всего полминуты, и его возвращения «егеря» не ждали. Они только-только успели вытащить корзину из травы с крапивой и заглянуть в неё.
Варавва прыгнул из-за ели на спину бородатому, костяшками пальцев вбил ему мочку уха в шею, отобрал карабин и съездил прикладом чернявому по скуле, отбрасывая его метра на полтора в кусты, на корни сосны. Поднял выпавший в траву пистолет, проверил обойму, поставил на предохранитель, спрятал в карман.
Снял с обоих ремни, связал руки за спинами, прислонил спинами друг к другу. Обыскал, не нашёл ни паспортов, ни мало-мальски приличных удостоверений. Пошлёпал ладонью по физиономии одного, другого.
– Как самочувствие, орёлики?
Бородач пришёл в себя, попытался освободить руки, но Варавва ткнул ему в пузо стволом карабина, и здоровяк застыл, ворочая глазами.
– У меня нет ни желания, ни времени играть с вами в допросные игры, – сказал Варавва. – Если вы меня спутали с кем-нибудь, я попрошу прощения и отпущу вас с миром. Если нет, вам придётся коротко и быстро ответить на мои вопросы… если, конечно, вы хотите остаться целыми и невредимыми.
– Развяжи, фраер! – сквозь зубы процедил чернявый.
– Повторять не буду. Вы не грибники и, судя по вашим пушкам, не егеря. Вопрос первый: кто вы?
– Пожалеешь, сука!
Бородач снова попытался разорвать ремень на мощных руках, и Кашин выстрелил из карабина так, чтобы пуля вонзилась под каблук армейского ботинка сорок шестого размера.
Пленники подскочили, ошеломлённо глядя на карабин в руках Вараввы, оставшегося совершенно спокойным.
– Следующий выстрел будет в ногу, – равнодушно пообещал он, присел на корточки перед пленными. – Будем говорить?
Его тон и поведение подействовали не меньше выстрела.
– У нас задание… – неохотно пробормотал бородач, отводя глаза.
– Какое? От кого?
– Ты его не знаешь…
Варавва поднял ствол карабина, целя в бедро здоровяка.
– Он начальник усть-кишертской полиции, – заторопился бородач. – Мой шурин.
– А ты кто?
– Начальник…
