это, и ты получишь его обратно.
– Это очередной обман?! Почему именно на балу во время вальса, а не сейчас, прямо здесь?
– Бал – это магический ритуал, глупая ты девчонка! – рассердился некромант, и врач привстал со стула, опершись о стол с видимым усилием. – Ритуал! Только так можно вызвать нечисть откуда угодно! Я не собираюсь объяснять магические тонкости…
– Я не верю! Это обман! Я проверю тебя: ты сейчас же отпустишь Алекса, не заберешь его, я требую! Только тогда поверю, или убирайся…
– Т-с-с-с… – зашипел некромант. – Хорош-ш-ш-шо, торговаться ты умеешь… В знак того, что все мои слова правда, я не заберу дорогую тебе жизнь. Я мог бы продлить свое существование еще ненадолго, но не стану. Это мой подарок тебе, в знак верности моих слов… а сейчас… мое время истекло, – шепот стал неразборчивым. – Спаси Егора, девочка… ба-а-ал-х-хх…
Шепот перешел в протяжный хрип. Мутное облако пыли вокруг фигуры врача задрожало. Форточка на окне распахнулась резким порывом ветра, и пыльный призрак отлетел от человека, будто его отбросила невидимая рука. Скорчившись, призрак забился в конвульсиях, завертелся на месте, как юла, разевая беззубый рот в улыбке. Именно улыбке, а не крике – потрясенно заметила Влада. Через несколько секунд пыль разметало в разные стороны – и некромант исчез.
А старенький врач, схватившись за горло, непонимающими глазами шарил вокруг, открывая рот в беззвучном крике. Потом схватился за сердце и глухо повалился на пол.
– Помогите, здесь человеку плохо! – Влада бросилась за дверь, в коридор, продолжая кричать и звать на помощь.
– Ивану Степановичу плохо! – услышала она крик пробегавшей мимо медсестры. – Нашатырь, скорее!
В кабинет старого врача понабежали медсестры, Владу оттолкнули в сторону. Старик уже приходил в чувство, вокруг него хлопотали и суетились, мерили давление и пульс.
Влада разозлилась, – ее тоже пытались о чем-то расспросить, померять пульс, начали совать в нос вату с омерзительной резкой вонью, – пока от всех этих людей, как от стаи назойливых ос, не пришлось сбежать подальше.
Обернувшись, она увидела в конце коридора распахнутую дверь в палату, где только что умирала Ивлева.
Дашуля уже сидела, шевелилась, жила – обнимая Алекса. Тот сгреб ее в охапку и раскачивался из стороны в сторону. Оба только что избежали самого страшного – и никогда не узнают, почему. Оба были живы – стало быть, некромант не обманул, выполнив обещанное.
Но почему в голосе врага не было страха перед развоплощением? Перед тем, как исчезнуть, мертвая тварь скалилась в страшной улыбке, будто произошло что-то очень хорошее.
Глава 17
Мурановы
– Эй, смотрите, показываю – как я светляка вырубил! – вытаращив глаза, орал верзила-оборотень с последнего курса. – Во! Хук справа – и трое летели так, что башкой проломили стену…
– Удар ногой эффективнее, ага… – Маслов начал демонстрировать бой на кулаках и удары ногами, прыгая взад-вперед. – Кто за светляка будет? Ща покажу…
– Да, тролли, разумеется, если бы не вы, то светлых некому было бы вышвыривать из города! – едко прокомментировала Синицина. – После драки все кулаками машут!
Ехидно фыркнув, фурия получила от троллей в ответ презрительные взгляды.
– Да я вообще был на свидании с девушкой, когда встретил другую! – громко, чтобы слышала фурия Синицина, которая находилась поблизости, хвалился Ацкий с перебинтованной головой. – Они подрались слегка, я их еле разнял… и вдруг – ротонды как – БУ-У!!!
– Каждый свалил по сто светляков, но никто на телефон не записал и на ютуб не выложил, – скривилась Юля Красавина. – А вот мы вообще ничего не поняли. Когда ударили ротонды, я сидела в ванной… вот прямо оттуда в янв и пришлось прыгать.
– А как вам ответка вампирских армий? – восхищались вампиры. – Вот это жесткач, да? Некромант-то говорят – все, кердык ему настает!!
Влада, зайдя в вестибюль, прислушиваясь к разговорам.
Некромант предугадал практически все, что происходило сейчас в тайном мире. И ликование, и слухи о скорой победе нечисти над светлыми, – настоящая радостная кутерьма.
Юная нечисть, толпясь в вестибюле Носферона, бурно обсуждала прошедшие события. Убормонстр Тетьзин возился со швабрами где-то на потолке, радостно вопя свой любимый набор слов: «Ишь ты!» и «Неча тут!». Буян Бухтоярович, вопреки своему обыкновению, не вопил и таращился, а увлеченно занимался творчеством. Разложив лист ватмана на полу вестибюля, он
