риск и жару! Пошли, репеёк, – позвал он Софию и кивнул ей на ничего не понимающих исцеленных: – Не беспокойся о них. У нас других забот полон рот…
Златопрут внимательно посмотрела на него:
– Этот орден Золотого Креста вправду очень могуществен? Мы не можем никак его избежать?
Эррол лишь рассмеялся:
– Избежать их внимания невозможно. У них стукачи на каждом углу, а клириков столько, что и не перечесть! Они уже подозревают Софию в распространении чумы, а нас – в ворожбе… – Он нахмурился. – Тебе не нравится, когда я тебя называю фэйри. Послушаю, как ты запоешь, когда они тебя ведьмой объявят!
31
Странники
– Что такое репеёк? – спросила София.
Они ехали на трофейных лошадях на восток. Девочка сидела позади Златопрут, обхватив Вещую за пояс. Эррол поймал перепуганных коней, Златопрут их успокоила. Теперь они вдвое скорей продвигались в сторону Гранады – только пыль вилась позади.
Эррол улыбнулся из-под серого капюшона:
– Маленький репейник.
– Репейник?..
– Ага. Знаешь, такая круглая штука, цепкая ужасно. Всядет в бороду – поди оторви!
София возмутилась до глубины души:
– Я, значит, тебе бороду оборвала?
Сокольничий негромко рассмеялся:
– Я тебя похвалил, девочка. Ты держишься молодцом. Маленькая, да удаленькая…
– Ну, – пробурчала она, несколько умиротворенная, – не очень-то я и маленькая…
– Верно. Но в нашем отряде ты точно самая младшая. И едва ли не самая упорная. Так что оставляю за собой право звать тебя репейком!
– Насчет упорства я тоже не очень согласна.
Эррол задумался.
– В каких-то смыслах, может, и нет, но ты жизнерадостна и добра, и, похоже, ничто этого не отнимет. Я же с самого начала за тобой наблюдаю. Ты беспокоишься о других, когда свою голову спасать впору… – Он улыбнулся ей. – Столь же глупо, сколь благородно!
София даже не придумала, что на это сказать.
– В твоем возрасте, – продолжал сокольничий, – я бы так о других не радел… А ты, фэйри? – В его голосе слышалось уважение, которого не было прежде. – Ты бросилась бы выручать тех несчастных, когда была помоложе?
София не видела лица Златопрут, но не подлежало сомнению, что та продолжала безмятежно взирать перед собой.
– Наш обычай – предлагать посильную помощь всякому, кто встретится на пути, – сказала она. – Мы все таковы. Мои личные душевные качества тут ни при чем.
Пока ехали, София поведала Златопрут то же, что раньше – Эрролу: как она оказалась в Папских государствах, что случилось на борту «Истины» и что ожидало ее в хранилище нигилизмийского архива Гранады. К некоторому удивлению девочки, Вещая не усомнилась в том, что ценность дневника оправдывала столь далекую поездку. Не спросила, а следовало ли покидать Севилью, когда путешественнице должны были вот-вот оказать помощь.
День выдался долгим. Эррол и Златопрут все прислушивались, ожидая прибытия воинов Золотого Креста. Однако час проходил за часом – все было тихо. К сумеркам София задремала, уткнувшись лицом в спину Вещей. Ее разбудил звук спущенной тетивы, особенно громко прозвучавший в вечерней тишине. И Златопрут казалась несколько напряженной…
– Что такое? – прошептала София.
