– Да не видел я!
Нетти со вздохом откинулась назад:
– Если ты не ошибся и на ножницах была кровь, кого-то там, в сторожке, порезали.
– Я тоже так думаю. Вопрос только кого…
– Мог пострадать кто-то из пропавших Вещих. Один из тучегонителей. Или Златопрут.
– Или тот малый, что на ферму ее притащил, – вставил Тео. – Про него не забывай. Если его послали убить Златопрут, а он с делом не справился… Бродгёрдл за такое по головке не гладит!
– Я ни про кого не забыла, – задумчиво произнесла Нетти. – У меня еще улика есть: ты ее пока не видал.
Она вытащила из груды книг по музыке мятый бумажный лист и протянула Тео:
– Вот, почитай.
4 февраля 1892 года
Златопрут!
Я нашел тучегонителей. Я даже их видел. Им приходится нелегко: положение дел требует либо применения очень большой силы, либо немалой изобретательности. Я пока продумываю различные варианты. Одна из трудностей состоит в степени видимого проявления их Знака. Если их удержание в плену станет достоянием гласности, их внешность возбудит подозрительность бостонцев. Боюсь, это может привести к катастрофе, особенно если учесть нынешнее отношение к чужеземцам. Думаю, дело надо провернуть скрытно; может потребоваться содействие Вещих. Кроме того, с сожалением констатирую: после освобождения они вряд ли обойдутся без твоих способностей целительницы.
Они передают тебе меру – которую и прилагаю.
Помни, дело срочное…
Тео не зря насмотрелся правительственных документов, пока работал у Шадрака. Он сразу узнал почерк покойного премьер-министра.
– Где это лежало?
– В одной коробке с бумагами Блая, – ответила Нетти и поморщилась: – Всю ночь их читала…
– А что там в конце про какую-то меру?
Нетти покачала головой:
– Там столько всего намешано! Ясно одно – этим письмом он вызвал Златопрут в Бостон. Можно предположить, что на ферме оно было при ней, вот Блай его и забрал, когда ее перевозили к нему. Что уж она сделала с «мерой» – почем знать…
– Даже не очень понятно, что это такое. Мера вещей? Единица измерения? Мерку сняли с кого-то?..
У Нетти вдруг округлились глаза, она даже ахнула, осененная внезапной догадкой.
– Конечно! – вырвалось у нее. – Не мерка, а чем ее делать! И как я сразу не сообразила?
Тео смотрел на нее, не понимая.
– Ну… типа того…
Нетти спрыгнула со стула:
– Сейчас миссис Калькатти придет, спешить надо… Скорей!
Тео последовал за ней. Они покинули маленький музыкальный салон и вышли в коридор, тянувшийся вдоль задней части дома. Тео здесь еще не бывал. Красочные обои, по стенам – сельские пейзажи, заключенные в овальные рамки… Нетти остановилась у солидной дубовой двери по правую сторону и вытащила из кармана ключ.
– Давным-давно копию сделала, – шепнула она. – Не булавкой же каждый день пользоваться!
Кабинет инспектора Грея выглядел именно так, как и предполагал Тео. Тяжелые шкафы с выдвижными ящиками, письменный стол красного дерева – из-за них комната казалась темноватой. Флотский ковер, привезенный из Индий, и два потертых кресла составляли уютный уголок, заставленный аккуратными рядами коробок.
– Совсем тупая стала. Должна была мигом сообразить, – бормотала Нетти. Открыла самую верхнюю коробку, принялась рыться. Перешла к следующей. – Мера, мерка… вот что имелось в виду!
Она с торжеством показала Тео деревянную складную линейку, истертую годами использования.
– Я-то думала – так, в столе у него завалялась… А это, не иначе, та самая, о которой в письме написано!
Тео с немалыми сомнениями взял у нее линейку:
– В самом деле? А на вид такая обыкновенная…
– Если даты не считать, – сказала Нетти.
