– Не-а, – произнёс он, выпрастывая цепь из-под шин моего грузовика.
В запахе водителя было что-то не то. Он определённо не человек, но и не волк-оборотень. Хотя он совершенно точно оборотень, но превращается в какого-то маленького зверя, и при его внешности Кинг-Конга это вроде как даже забавно. Я снова принюхалась. Горностай? Ой, да ладно! Этот парень – оборотень-горностай, который разъезжает с вышитой на рубашке надписью «Привет, меня зовут Уэсли»?
Некоторые люди просто не чувствуют иронии.
– Хорошо, вы просто катаетесь на машине по глуши и вытаскиваете застрявшие транспортные средства разных существ- оборотней? – слегка раздражённо спросила я.
– Не-а.
– Вы когда-нибудь говорите что-нибудь, кроме «не-а»? – осведомилась я.
Он покачал головой.
– Не-а…
Я рассмеялась, отчего его губы дёрнулись.
– О счёте позаботились. Ваш кузен Калеб просил передать, чтобы вы ему позвонили.
Сдавленно захихикав над моим потрясённым выражением лица, он уехал, направив автомобиль по северной дороге через заповедник. Я бросилась в кабинет, схватила мобильник и набрала номер Калеба.
– Алло! – пробормотал в трубку кузен голосом заложника, которым говорил только тогда, когда проводил разведку.
– Эй, кузен! Уже поймал кефаль? – радостно пропела я в телефон… поскольку обычно это бесило Калеба.
Он вздохнул.
– Привет, Мэгс.
– Всё в порядке? – спросила я. Как правило, Калеб, рыщущий по большим дорогам, чтобы за нехилые гонорары чутьём оборотня вынюхивать изгоев общества, любил хорошие шуточки про сыщиков. – Что за оборотень-горностай только что привёз мой грузовик? И как, чёрт возьми, ему удалось поднять его по склону в сорок пять градусов?
– Уэсли выполняет кое-какую работу на моём грузовике, – сказал Калеб. – Он заменил мне много окон.
Я фыркнула.
Будучи не совсем законным охотником за головами, Калеб частенько сталкивался с людьми, которым не нравилось, что их за шкирку тащат к кредиторам. И порой они вымещали своё… разочарование на грузовике моего кузена.
– Он хороший парень. И умеет забираться в труднодоступные места. Самсон позвонил мне и рассказал, что случилось с твоим грузовиком. Я и подумал, что Уэсли может помочь.
– Что ж, спасибо, премного благодарна. Но это что, каким-то образом причиняет тебе боль? Почему ты так странно говоришь?
– Уэсли заглянул под днище твоего грузовика, когда прицеплял его. Он сказал, что твой тормозной трос истёрт. Но не в результате эксплуатации или от старости. Уэсли говорит, что трос выглядит так, будто его упорно пилили чем-то острым, пока он не остался держаться на волоске. Мэгги, ты кого-нибудь злила в последнее время? Кроме Купера, Самсона, Мо, твоей мамы и…
– Я поняла, поняла, – проворчала я, обдумывая ответ. – Честно говоря, за исключением той маленькой неприятности с Эли прошлым летом, ничего выдающегося и припомнить не могу.
– Ничего нового, – фыркнул он.
– Спасибо, – пробормотала я. – Серьёзно, я вела себя относительно мило. – Калеб снова фыркнул. Я ответила на его издёвки: – Я сказала «относительно»! Так что, ты думаешь, кто-то испортил мои тормоза, поскольку я умничала перед ним? Или, может, это заяц вышел на тропу войны, чтобы отомстить мне за всех съеденных мною зайчат? Серьёзно, я редко покидаю долину. Кто стал бы ломать мой грузовик?
– Не знаю, Мэгс, – произнёс он. – Просто считаю, тебе нужно поостеречься.
– Я живу в настоящей крепости, окружённой большими и сильными родственниками, готовыми убить за меня. Не говоря уже о том, что и сама вроде как могу надрать задницу кому угодно.
– Да, но ты не непобедима, – возразил Калеб.
– Хорошо. Если я увижу зайца в камуфляже, пытающегося взломать москитную дверь охотничьим ножом, то позову на помощь.
– Почему-то мне кажется, что ты не воспринимаешь меня всерьёз. – Калеб вздохнул.
– Правильно мыслишь, – отозвалась я. – Но я буду начеку, обещаю, просто чтобы сделать тебе приятное.