Глава 9
В ночь с пятницы на субботу я вылезла из маминого внедорожника, с недовольством поправляя юбку и проклиная день, когда родилась с двумя Х-хромосомами.
Да, я надела юбку.
И наконец нашла время для еще одного свидания с Клэем, но так уж получилось, что оно совпало с крупнейшим общественным событием сезона. Каждый год Эви с Базом устраивали в «Леднике» праздник «Большой мороз», который представлял собой что-то вроде последнего большого фестиваля народной музыки перед наступлением зимы. Первые сильные морозы всегда приходили довольно рано, в то время года, которое большинство жителей моложе сорока восьми лет все еще считали осенью. И хотя пройдут еще недели до того, как повалит снег и невозможно будет проехать, жители Гранди уже надевали свои лучшие наряды и собирались выпить пива, потанцевать и повеселиться от души. Для большинства людей, живущих на окраинах города, это была последняя возможность пообщаться, прежде чем наступит зима. Я редко посещала праздник, поскольку он в основном способствовал одиноким мужчинам и женщинам Гранди найти пару, с которой можно будет коротать время холодными зимними ночами.
Как правило, Эви намечала вечеринку прямо перед первыми ожидаемыми по календарю морозами. Но в этом году они с Мо в последнюю минуту перенесли мероприятие, потому что какой-то парень с «Кулинарного канала» собирался снимать здесь ролик про «Скрытые жемчужины Северо-Запада». И наши затейницы захотели провести праздник до того, как прибудет съемочная группа. Клэй проявил понимание, когда я сказала ему, что наше свидание внезапно становится полуофициальным, и мне придется встретиться с ним здесь. Мне было нужно еще закинуть маму к Куперу, потому что ей предстоит сидеть с Евой. И это понимание было ещё одним очком в пользу Клэя.
Мама постучала в дверь Купера. Она не хотела выглядеть классической свекрухой. Я закатила глаза и открыла дверь, несмотря на мамино ворчание. Купер стоял в гостиной, полный страстного желания отдать малышку, прежде чем она срыгнет на его чистую рубашку.
– Здравствуй, мой сахарный пирожок! – засюсюкала мама над Евой, одетой во все розовое с цветочками и явно недавно вымытой. Она ворковала, наверное, добрых пять минут. Пока мама причитала и гладила свою драгоценную внучку, из спальни вышли Кара с Мо и так пронзительно закричали, что аж сорвали голос. Они пялились на меня.
– Что? – произнесла я, глядя вниз на свое открытое черное платье до колен. – Вы же сами сказали изысканно одеться. Вот я и надела свое платье.
– Это платье, в котором тебя похоронят? – спросила Кара, поправляя бретельку ярко-голубого наряда с глубоким вырезом.
Я раздраженно хмыкнула. И заметила, как мама, моя плоть и кровь, стоит у меня за спиной и кивает.
– Давай, дорогуша, у нас есть примерно час, чтобы привести тебя в божеский вид, – сказала Кара, потянув меня за локоть.
– В какой ещё божеский вид? – потребовала ответа я.
Мо с Карой схватили меня под руки и потащили в спальню. Мо играла нечестно. Она знала, что в присутствии Кары я не стану ничего предпринимать. Знала, что я не могла просто стряхнуть ее с себя, обратиться и убежать. Купер быстрым шагом вышел из спальни, оборачивая галстук вокруг воротника.
– Купер! Помоги!
Но трус позорно бежал в кухню, словно не заметив, что эстрогенная [82] команда тащит меня за руки и ноги лицом вниз.
– Эй! Нечего делать вид, будто не слышишь меня! Серьезно! Помнишь, я спрятала в твоем грузовике лосося, и он месяц там вонял? Так вот, это был детский лепет! Я отомщу! И мстя моя будет страшна. Черт бы тебя побрал, Купер! – орала я, пока хитрые бестии волокли меня в свое девичье логово.
Мучительницы швырнули меня на стул рядом с ванной Мо и разложили на стойке пыточные инструменты. Они смотрели на меня как суперзлодеи, пытающиеся вытянуть информацию из Джеймса Бонда.