Удар в корпус заставил его подумать о другом. Лодка дернулась в сторону. Интересно, насколько они уже отклонились от курса? Скоро им нужно будет…
Клепка сбоку сломалась, и в угорь хлынула толстая струя темной воды.
— Мы утонем! — закричал Хорнбори. — Утонем, как крысы!
Угорь качало из стороны в сторону еще сильнее, чем раньше.
Достигли ли они поверхности воды? Опять неточности на карте? Иллюминаторы находятся слишком низко. Через них не видно, всплыли они или нет.
— Выходим, — решил Галар. Вода в угре доставала ему уже почти до колен.
— Разве мы уже всплыли? — Нир вынул Фрара из грузовой сетки и крепко прижал к груди.
— Конечно, всплыли. Иначе я не отдал бы приказа, — солгал Галар. — Я пойду первым.
Он взял арбалет, их единственное оружие на борту, и взобрался по короткой лестнице к люку. Если они еще под водой, то, по крайней мере, все произойдет быстро. Лучше быстро наполнить лодку водой, чем еще час медленно тонуть. Кузнец отодвинул засов на люке и надавил на него. В лицо ему хлынул поток воды.
Башня Гламира
К нему кинулась пасть, полная зубов длиной с кинжалы. Галар упал обратно в угорь. Морда морского змея ударилась о люк с такой силой, что лодка загудела, словно колокол. По лестнице потекла пена.
Чудовище издало низкий жалобный звук и получило ответ. Глубоко под водой послышался странный, то нарастающий, то стихающий звук. Ничего подобного Галар в жизни своей не слышал. Он казался пугающе чужим. И похоже было, что он доносится с двух разных сторон одновременно.
Нир поднял что-то светлое, упавшее через люк внутрь угря. Острие клыка.
— Ты ей врезал, Галар. Эта змеюка будет помнить тебя еще долго.
— И это еще не все, — пробормотал кузнец, выуживая арбалет из воды, уже поднявшейся выше колен.
— Нам конец, — бессильно прошептал Хорнбори. — У нас есть выбор: либо утонуть, либо быть съеденными. Все кончено.
Галар зарядил арбалет.
— На педали, вы, оба. Будем идти, пока хватит сил в ногах. Я буду драться до последнего вздоха. Сидеть и причитать над своей судьбой не в моем духе.
— И что это даст? — злобно накинулся на него Хорнбори. — Неужели это что-то меняет в том, что мы здесь подохнем?
— Да, для меня это кое-что действительно меняет. Если уж я умру, то, по крайней мере, в полной уверенности, что до последнего дрался за свою жизнь, — положив болт на направляющую арбалета, он переступил через коленвал, ухватился за лестницу и слегка подтянулся. Держа в одной руке арбалет, он прицелился в открытый люк, а другой ухватился за лестницу. — Эй, змеюка, ты не хочешь попытаться еще раз сунуть голову в люк? Мы еще здесь? Ты меня слышишь?
Но все было тихо.
— Если уж ты не крутишь педали, то подержи хотя бы янтарин вот здесь. Я хочу, чтобы эта бестия увидела свет. Тогда она придет.
Хорнбори послушался, без своих обычных комментариев.
В воде по-прежнему слышались странные звуки. Теперь они звучали ближе.
— Ты соберешь целое стадо этих тварей, — стуча зубами, заявил Хорнбори.
— Морские змеи — одиночки, — решительно возразил Галар, как будто полжизни посвятил изучению семейных связей змей. — Если придет больше, хорошо. Они начнут драться за добычу. Тогда наши шансы уйти будут выше. Но до этого пусть одна из них попробует, каково это — получить арбалетным болтом прямо в пасть.
Хорнбори улыбнулся, несмотря на то что рука, державшая янтарин, дрожала. Даже мокрый и истощенный, он все еще выглядел хорошо. Именно так и представляют себе карлики героев. «Если бы он только не был таким засранцем!» — подумал Галар.
— Давайте позаботимся о том, чтобы карлики в угрях не стали их любимым блюдом, — «карлики в угре», эти слова он
