Володи испытал облегчение. Не подобает женщинам возиться с луками. Женщины заботятся о мелком скоте, кухне и детях. Так устроен мир. Он подумал о Шайе. Принцесса из степных земель была великолепной воительницей. Даже жутковато…
— А твоя подруга… Она из Ишкуцы?
— Да, — односложно ответил Микайла, спуская с тетивы еще одну стрелу.
Это все объясняет! Володи натянул лук. До следующей повозки было еще тридцать шагов. Нет, скорее двадцать. Володи выстрелил, подождал. Ничего! Судя по всему, он не попал.
Теперь им навстречу тоже летели стрелы. Микайла легко отклонился в сторону, очевидно стараясь не дернуть обернутые вокруг бедер поводья. Стрела прошла на волосок. Колесница подскочила на камне. Последовал удар, едва не сбросивший Володи с платформы. Он ухватился за борт.
Они промчались мимо первой лувийской колесницы. Так близко, что он мог бы почти попасть в возничего длинным копьем. В косы на висках у него были вплетены сверкающие серебряные нити. Талисман?
Им навстречу двигались другие колесницы. В поднятой пыли их было почти не разглядеть. За их спинами вскрикивали воины. Он слышал, как трещит дерево.
Короткое метательное копье вонзилось в кожаный борт. Железное острие насквозь пробило борт. Еще чуть-чуть, и оно вонзилось бы ему в колено.
Внезапно из пыли впереди вырвалась колесница, на расстоянии шагов десяти от них, не больше. Она неслась прямо на них.
Володи выругался. Он хотел ухватить поводья, но пока они были обернуты вокруг бедер Микайлы, он не мог толком управлять колесницей. А просто отнимать у него поводья было опасно.
— Ненавижу страдающих манией величия друснийцев, — выругался он, перебрался через передок и прыгнул на оглоблю. Бросился вперед, обеими руками ухватился за гривы лошадей, чтобы направить их в сторону. Это был отчаянный поступок, но все же лучше, чем рассчитывать на покачивание бедрами со стороны Микайлы.
Лошади очень медленно стали забирать левее. Трудно будет увернуться от колесницы.
Володи увидел, как в него прицелился лувийский стрелок. Боевая колесница не сумеет отклониться. Ее колесничий лежал, свесившись через передок. Володи пригнулся между конями, чтобы представлять собой как можно более меньшую цель.
Колесницы разошлись на пядь друг от друга. Они пронеслись настолько близко ко второй повозке, что их колеса на миг соприкоснулись и выбили искры на железных ободах.
— Ты хороший колесничий, — крикнул Микайла и нагло улыбнулся. — Я бы предложил, чтобы я взял на себя стрельбу, а ты вытащил нас из этой каши.
Володи рассмеялся и едва не соскользнул с качающейся оглобли. Крепко вцепившись в гривы, он держал лошадей на ровном курсе. Изо ртов у них капала пена. Глаза расширились от страха.
— Мы прорвали их строй, — крикнул Микайла. — Впереди я больше не вижу повозок. Но там бегут воины.
Володи выругался. Неужели еще лувийцы? Лошади остановились. Слева и справа от них из тучи пыли выныривали новые и новые колесницы. Их было меньше, чем надеялся Володи. Немногим удалось обойти лувийцев с флангов.
Микайла вынул из колчана метательное копье.
— Кто это? — прошептал он, указывая вперед.
Володи глядел на оборванцев с длинными охотничьими луками. Видел худощавые, суровые лица. На этих воинах были потрепанные туники, и все они были покрыты пылью. Они приближались выносливой рысью. Среди них воин заметил старика со всклокоченной бородой, которому, очевидно, не составляло труда бежать вместе со всеми. В незнакомых воинах было что-то волчье.
Старик поднял руку и приветствовал Володи.
— Сражение уже закончилось? — Он тяжело дышал и оперся руками на колени.
Володи было трудно понять старика. Он говорил со странным акцентом.
— Ты кто есть?
Тот хлопнул себя ладонью по груди.
— Я Гата, хранитель этих гор. Король с мечом духов пролил свою кровь, чтобы помочь нам. Мы здесь, чтобы не оставаться в долгу и отдать ему свою кровь. Мы здесь, чтобы убивать лувийцев.
Володи понял не все, но, похоже, это союзники.
— Нам ваша помощь пригодится. Мы вместе уничтожим их колесницы.
