— И долго ты собираешься дуться?
Матье покосился на своего спутника.
— А я не дуюсь. Я думаю.
— О чем же это, черт возьми, ты думаешь? Или ты больше не любишь мою малиновку?
— Сейчас дело не в этом, мэтр Жанисс…
— По мне, так именно в этом! Фанетта, конечно, хорошая девушка, но, как мужчина мужчине… Как бы это сказать… Это как сравнивать омлет с… с… — Он задумался. — С паштетом из трюфелей!
Сравнение вышло таким забавным, что Матье невольно улыбнулся.
— Ну вот, ты же и сам понимаешь! Вы помиритесь, поженитесь и будете растить малышку…
Мэтр Жанисс прищелкнул языком.
— …И поскорее, а то нам надо возвращаться! В этом доме честных людей принято морить голодом! Эй, вы, тали! — крикнул он в сторону двери и привстал на лавке.
Как бы мэтр Жанисс не кричал, поварята были слишком далеко и не слышали его. Но стоило ему сесть, как появилась служанка с супницей и двумя мисками. Следом за ней вторая внесла на блюде порядочный кусок жареного окорока, еще дымящийся.
Сердце Альгонды подпрыгнуло от радости, когда порог комнаты переступила ее мать. Мгновение — и Жерсанда уже сидела на краешке постели и обнимала маленькую Элору. Филиппина заперла за собой дверь и передала им слова Филибера де Монтуазона.
— Мне пришлось уступить, мадам Жерсанда. Но вы уверены, что эликсир нейтрализует действие яда?
— Думаю, да.
— Тогда не будем медлить! — решила Филиппина.
Жерсанда уложила Элору в колыбельку, повернулась к молодым женщинам спиной и, приподняв юбки, вынула из мешочка пирамидальный флакон. Когда она протянула его Альгонде, у Филиппины округлились глаза от изумления.
— Погодите, Жерсанда! Можно мне посмотреть на флакон?
Мать с дочкой переглянулись. Альгонда кивнула, и Жерсанда передала дочери барона флакон из синего стекла. Та повертела его в руках.
— Он очень похож на тот, что я однажды видела в руках сестры Альбранты. Именно из него она налила лекарство, которое излечило тебя от жара, Альгонда!
— Наверняка это совпадение. Знахарка из Сассенажа рассказала мне, что этот эликсир сохраняет свои свойства только в таких вот синих флаконах, — сказала Альгонда и откупорила бутылочку со снадобьем.
Теперь она знала, кому Презина передала на хранение второй флакон. И сразу же об этом пожалела: если гарпия снова проникнет в ее сознание, то узнает и эту тайну. Решив пока не думать о неприятном, она поднесла горлышко к губам и залпом выпила горькую жидкость.
Тотчас же тепло распространилось по ее телу, и ей пришлось сбросить одеяло. На коже обильно выступил пот. Пока эликсир оказывал свое действие, Жерсанда встала и спрятала пирамидальный флакон на прежнее место, под юбку.
— Вы уверены, что ей нужно было выпить все до капли? — спросила Филиппина. Она смотрела на Альгонду. Та закрыла глаза. Под воздействием внутреннего огня все тело ее, от головы до пальцев на ногах, постепенно становилось пунцово-красным.
Со стороны казалось, что молодой женщине трудно дышать. Вернувшись к кровати дочери, Жерсанда погладила Филиппину по плечу.
— Не беспокойтесь напрасно. Зло превозмочь непросто. Нам нужно подождать.
Альгонда и вправду не испытывала ни боли, ни иных неприятных ощущений. Она утратила связь с реальностью, обратив все внимание на происходившую в ней внутреннюю трансформацию. Она не знала ее природы, но ощущение было такое, словно эликсир постепенно заполнял каждую клеточку ее тела. Там, где пламя гасло, оставалась не зола, а нечто новое, иное. Той же природы, но более сильное, концентрированное, вибрирующее. Это было похоже на чудесный танец ярких красок, время от времени взрывавшихся россыпью звезд…
Филиппина приложила пальчик к сонной артерии Альгонды, как ее учила сестра Альбранта, когда они вместе лечили дуэлянтов в Сен-Жюс де Клэ, и с тревогой посмотрела на Жерсанду.
