наверху, на расстоянии полета ее стрелы, но не стрел османов. Они на это надеются.
А потом, сейчас, они уже здесь: солдаты армии калифа Ашариаса. Они не вторглись в эти земли (они уже правят этими землями). Солдаты направлялись на север, этого не должно было произойти. Но Раска Трипон по прозвищу Скандир стал причиной того, что это произошло. Потому что некоторые мужчины (и некоторые женщины) не сдаются и не хотят смириться с реальностью этого мира.
Марин доволен тем, что не дрогнул при виде тех, кто теперь — как никогда прежде — стал его врагом.
Скандир улыбнулся Данице, раньше, когда купцы спешили по деревянному мосту к лесу.
— Ты убила птицу на таком расстоянии. Сможешь убить людей, стреляя в другую сторону?
— Смогу, — вот и все, что она ответила.
— Более легкая цель? — он казался почти веселым, подумал Марин.
— Да, — ответила Даница. — Вы хотите, чтобы я встала у леса?
— Да. Мы схватимся с ними здесь. Если повезет, соотношение сил будет в нашу пользу. Ты должна его улучшить.
— Понимаю. Так и будет.
Он посмотрел на нее. Худой, старый, рыжая с проседью борода, желтый кушак — символ бога.
— Я тебе верю, — сказал он. — Я оставлю с тобой охрану. Лучнику нужно…
— Я буду ее охранять, — вмешался Марин.
Раска Трипон повернулся к нему:
— Это не ваша борьба. Дубрава всегда ясно давала это понять.
— Сегодня наша. Только для меня. Не для других. Есть какая-нибудь туника, которую я мог бы надеть, чтобы походить на одного из вас?
Старик долго смотрел на Марина.
— Это твоя женщина? — спросил он.
— Нет.
— Нет, — одновременно с ним произнесла Даница.
Скандир слабо улыбнулся.
— Тогда почему?
Марин посмотрел на него. Два очень высоких человека.
— Она спасла меня от убийцы. Я перед ней в долгу. А мы… Дубрава отказала вам, мой господин.
— Я никому не господин. Ты умеешь обращаться с оружием?
— Да, — если он скажет больше, это превратится в мольбу.
Скандир кивнул, отдал приказ. Кто-то открыл седельную сумку и бросил Марину поношенную серую тунику. Он поймал ее.
— Это честь для меня, — сказал Марин.
Его собственная туника лежит позади них, в лесу. В нее завернуты его кольца (он любит кольца), и его новая шляпа из Серессы. Его сапоги и штаны неопределенного цвета испачканы грязью, это дорожная одежда. В тунике Скандира он не похож на самого себя. Если он умрет здесь, это не приведет — может быть — османов к остальным, и не даст оснований обвинить Дубраву. Он будет просто еще одним неверным из банды Скандира, убитым воинами Ашара. Весьма вероятно, с отрубленной головой.
Перо Виллани вырос и стал мужчиной в уважаемом доме в Серессе — сын художника, которого считали (его сын это знал, даже в детстве) способным, если не выдающимся. Вьеро Виллани был достаточно хорошим художником и постоянно работал, лишь бы ему платили соответственно. Заказы поступали от мелких аристократов, от небольших святилищ. Несколько раз писал фрески и портреты для более высокопоставленных людей, когда считающиеся лучшими художники были заняты. Короче говоря, он был достаточно хорошим мастером, имел собственный дом в Серессе, и некоторые люди знали его имя.
Его сын стал преемником его призвания, пусть пока и не повторил его путь. Он никогда не ожидал, что окажется в этой глуши и будет прятаться в лесу, ожидая появления османских солдат и боя между ними и мятежником, который стал легендой даже за морем, в Серессе.
Легенды, если попадешься у них на пути, могут тебя погубить.
Охранники старались заставить животных вести себя тихо. Один из сересских купцов в страхе хрипел и глотал слюну, втягивая воздух в легкие. Перо не считал, что такой шум опасен, они находились далеко от дороги, где сейчас выстроились люди в ожидании османов. С ними был Скандир.
