посмотрел на шипящую аномалию прямо у дверей в магазин, подмигнул женщине и пошел с ней в противоположную сторону. Сияющая, искрящаяся «энерго», пуская метровые всполохи электроразрядов, и не думала освобождать проход, она твердо заняла свой пост и ждала неосторожной жертвы.
Треш окинул долгим оценивающим взглядом тыл, где трудились каждый на своем участке бойцы его отряда. Несколько человек под руководством Саввы сноровисто разгружали вагон, на котором восседали машинист Семеныч и один из охранников с винтовкой. Здоровяк-молчун тоже не сачковал, а в одиночку носил ящики с боеприпасами к ржавому блок-боксу в двадцати метрах от поезда. Исполнительный резвый Ра водрузил на крыше станции пулемет и бдительно осматривал окрестности. Холод с одним бойцом таскал из другого вагона скарб всей группы, раздавал команды, нет-нет да забирался на подножку локомотива и вглядывался вдаль, в ту сторону, откуда недавно доносился гром. Признаков надвигающейся аномалии или грозового фронта не замечалось, отчего спецназовец хмурился и озабоченно чесал бритый затылок. Другая группа бойцов носилась по закоулкам станции в поисках транспорта. Треш довольно крякнул и поспешил за девчонками, ушедшими вперед.
«Урал», стоявший вплотную к кирпичной стене пакгауза, привлек внимание троицы относительно свежим видом, хотя одно колесо оказалось спущенным.
– Вот это удача! Девчонки, страхуйте, я осмотрю грузовик.
– Есть, кэп! – Злата мило улыбнулась и козырнула, затем закинула винтовку за спину и поползла по ржавой пожарной лестнице наверх здания.
Фифа нырнула на задворки, сняв автомат с предохранителя. Треш залез в кабину и принялся изучать ее на предмет полезных вещей. Датчик показал, что автомобиль не таит в себе скрытых аномалий, а в кузов сталкер не удосужился заглянуть. Поэтому грубый мужской голос за спиной чуть не вызвал разрыв сердца.
– Замри и не шевелись!
Другой голос, более молодой, обратился к взбирающейся по лестнице Злате:
– Слышь, обезьянка, тормози!
Девушка застыла перед самым карнизом, медленно повернула голову и посмотрела вниз. Как же ей стало стыдно, когда она увидела, что попросту облажалась, пропустив засаду! Парень в рваных джинсах направил на нее пистолет и ехидно улыбался. Другой, постарше, засунул карабин в заднее стекло кабины и что-то втирал Трешу.
«Бродяги или бандиты?» – подумала Злата, нервно кусая губу, а вслух произнесла:
– За обезьянку ответишь, фраерок. Сейчас слезу, и ты у меня мартышкой станешь.
Она неслабо испугалась, но вида не подала. Изучив внешность незнакомцев, их скудную амуницию, поняла, что не фараоновцы. «Значит, бродяги. Чуть лучше, с такими договориться можно, но Данила точно не станет вести с ними беседы и, сдаваясь, тянуть ручки вверх».
– Я бандитом никогда не слыл и не собираюсь, красотка!
– Язык придержи, выпендрежник! – одернул напарника тот, что постарше, а сам не сводил пристального взгляда со сталкера в кабине. – Эй, ты, вылазь медленно и не смей дергаться. Вмиг накормлю свинцом.
Треш уже придумал, как изловчится и уйдет из-под огня карабина, да и крыша кабины могла послужить во благо. Только вот за Злату беспокоился, сумеет ли она увильнуть и совершить какой-нибудь финт. Снайперу не привыкать лазить по деревьям. Но тут судьба распорядилась иначе…
– Едрить тебя в ухо и в нос! Треш, ты, что ли?!
– Гучи?! Блин, свинорыл тебе в постельку! Ой, – Треш виновато глянул на Злату, застывшую на полпути к земле, – сорри! Гучи, ты че пугаешь-то так?
– А-а, все-таки испугал я знаменитого непотопляемого сталкера! Испужалси, земеля? Гы-ы. – Гучи опустил ствол карабина, соскочил с борта и обнялся с Трешем. Они хлопали друг друга, искренне улыбаясь, сменив бледность тревоги и испуга на румянец радости. Посыпались вопросы, но голос Златы пресек начатое общение двух старых приятелей, когда-то вместе топтавших Падь:
– Э, дрессировщик, опусти волыну, а то я опущу тебя!
Недоуменный Тим мотал головой, еще не понимая сложившейся ситуации, пистолет в его руке задрожал.
– Волк, убери ствол, это свои. – Гучи принял от парня кольт, ловко сунул его за отворот куртки на груди и снова повернулся к Трешу.
– Волк?! Этот прыщик – волк? Ой, мамочки мои, щас описаюсь от смеха-а! – Злата захохотала, взявшись ладошкой за щеку. –
