– Зато теперь мои слуги боятся тебя больше, чем меня, – почти весело сказал Нории, делая ход конем и сразу ставя под удар две ее фигуры. – Это непривычно. И приятно. На меня перестали смотреть с ужасом.
– А я почувствовала себя драконом, – призналась Ангелина, размышляя, чем же пожертвовать, а что спасти.
Нории улыбнулся, опустил глаза. Снова молчание. Фигуры скользили по глади доски с шуршанием и стуком.
– Ты сразу выводишь в атаку королеву? – спросила Ани через какое-то время, когда рядом с доской уже лежало несколько разменянных фигур. – Это рискованно.
– Я люблю риск, – усмехнулся он. – Ферзь достаточно мощен, чтобы переломить игру. И не должен стоять в заднем ряду. А вот ты предпочитаешь оборону, как я погляжу.
– Не вижу смысла атаковать, если нет опоры за спиной, – ответила она, отводя пешку, чтобы дать следующим ходом дорогу ладье.
Молчание, журчание воды в фонтане, чуть слышимое дыхание ветра на улице, движение фигур, взгляды на соперника: о чем он думает? Что планирует? И долгие паузы с разглядыванием позиций и просчитыванием своих ходов и вероятных ответов противника.
– Удивительно все-таки, – Нории поднял зеленые глаза, наклонил голову, разглядывая ее. – Я бы сказал, что ты склонна к авантюрам и экспромтам. Но играешь от защиты, ни одного резкого выпада. Сухо и классически.
Ангелина чуть улыбнулась, покрутила в руках отнятого у него слона. Фигурка была из отполированного теплого черного дерева, чуть слышно пахла сандалом и хвоей. Держать ее, трогая пальцами множество искусно вырезанных мелких деталей, было очень приятно.
– Любой экспромт превращается в простую глупость, если не знать четко все позиции. Я в этом убедилась на практике.
– Экспромты можно оценить только постфактум, – возразил он. – Иногда то, что кажется глупостью, становится легендой.
Скольжение фигур, все возрастающие паузы. Тихий Зафир принес лимонад, разлил по стаканам.
– Мат в три хода, – удовлетворенно сказал дракон, и ключ торжествующе блеснул в его волосах. – Сдаешься?
Принцесса снова улыбнулась.
– Ты забыл про мою ладью. Не получится.
Нории поглядел на доску, потом на нее.
– Да. Позиционная ничья? – в голосе его было едва уловимое разочарование.
– Тупик, – согласилась Ангелина. – Теперь можно до бесконечности двигать фигуры, пока кто-то не ошибется от усталости. Или останемся на этих позициях. Что будем делать?
– Начнем новую игру? – предложил он, внимательно глядя на соперницу.
– Я предпочитаю закончить эту.
Карие глаза скрестились с зелеными. Пауза затянулась.
– Можно поступить иначе, – наконец сказал дракон. – Я уберу любую фигуру по твоему желанию. Ты уберешь ту, что захочу я. И продолжим.
– И что ты предлагаешь? – Ангелина чуть расслабилась, взяла стакан с лимонадом, отпила.
Нории тоже взял стакан, сделал несколько глотков. Вдруг оказалось, что солнце уходит к закату, и покои его окрасились в красноватый цвет. И птицы уже распеваются за окном к ночи, и ветер утих, и разливается в воздухе сладковатый запах первых ночных цветов.
– Останься со мной на год, – произнес он. – Ты узнаешь меня, узнаешь людей. И потом примешь решение.
Ани покачала головой.
– Отпусти меня на год. Я помогу сестре, успокоюсь и вернусь к тебе. Не женой, но смогу помочь.
Они думали, глядя на доску с застывшими на неизменных позициях фигурами. Нории протянул руку, щелкнул пальцем, и его боевой ферзь отлетел в сторону, покатился со стола, упал.
– Я не могу, Ангелина. Не сердись. Полетели сейчас со мной. Ты увидишь и все поймешь. Потом договорим.
Он унес ее куда-то далеко за город, туда, где еще расстилались зеленые луга, темнеющие под сизым вечерним небом. Опустился рядом с дорогой, подождал, пока она пройдет по крылу. Перекинулся, встал рядом.
– Смотри, – указал куда-то вдаль, и Ангелина присмотрелась, разглядела огоньки в сгущающихся сумерках – почти целый горизонт огоньков.
– Что это?
