– Капитан Дробжек, – произнес Игорь резко, – вы что, вместе с платьем надели и женскую несговорчивость?
Она смутилась, пробормотала «извините». На щеках медленно проступали красные пятна.
– Думаю, – наконец сказала она, – что охрана – это прикрытие. Ни один идиот не будет брать на эту работу необученного студента. Куда проще и надежнее набирать персонал из бывших военных – они хотя бы умеют стрелять и об охране имеют представление. И если наш объект попала в эту организацию, то точно не в роли охранника. Скорее всего, там какой-то криминал, возможно, торговля наркотиками или нелегальная проституция – то, на чем можно заработать быстрые деньги. Или бои какие-нибудь подпольные.
Она так легко высказывалась, будто не знала, что их «объект» – четвертая принцесса дома Рудлог. А она знала.
Стрелковский заставил себя абстрагироваться от всего личного, что было связано с этим делом. Но на душе все равно было тяжело и муторно, и высказанные напарницей вполне разумные предположения резанули его как по живому. Его и Иринина дочь… то единственное, что у него осталось от его королевы. Главное – пусть будет жива и цела, а с остальным он справится. Хотя Тандаджи сообщил: ее величество Василина чувствует, что сестра жива. Хоть это обнадеживает.
Капитан Дробжек искоса глянула на собеседника и включила какую-то приятную музыку. Но легче не стало.
– Я вчера допоздна у нашей бабульки была, – сообщила она отстраненно, – намыла там все, наготовила. Завтра опять съезжу, если отпустите. Совсем одна, бедная, не приезжают к ней дети, представляете? Я-то думала, нет никого, а оказывается, трое, две дочери и сын. И живут ведь недалеко, сволочи. Давайте, когда найдем нашу принцессу, съездим к ним, Игорь Иванович, и я их побью? А?
Он криво улыбнулся.
– Рассказывала мне про молодость свою, так трогательно, – продолжала внезапно разболтавшаяся Люджина, глядя на дорогу. – С мужем пятьдесят лет жили, представляете? И умер он недавно. Вот хотела бы я, чтобы и у меня так было. Одна любовь – и на всю жизнь.
Игорь посматривал на нее с иронией – так очевидны были попытки северянки отвлечь его.
– Ну и за чем дело стало, капитан? Достойных мужчин много. Только детей воспитывайте так, чтобы не забывали о родителях.
– Достойных женщин тоже много, – серьезно сказала она, – однако же вы так и не женились.
– Почти приехали, – сухо произнес агент Стрелковский, – видимо, это и есть офис.
Люджина молча припарковалась, молча же вышла, последовала за ним.
Внутри все оказалось очень респектабельно, и администратор не переставала улыбаться ни на миг, сообщая, что директора, к сожалению, нет, но он будет счастлив поговорить с господами безопасниками, когда вернется.
– Врет, – сказала северянка, и улыбка красавицы-администратора несколько потускнела. Она потянулась к телефону.
– Где кабинет вашего директора? Говорите быстро! Посмеете позвонить – руку сломаю, – пообещала чем-то раздраженная Люджина, и Игорь укоризненно посмотрел на нее.
– Кабинет на втором этаже, – пролепетала девушка, – в конце коридора.
– Избавлю вас от искушения, – сурово сказала Люджина и непринужденно разорвала шнур от телефона.
– Полегче, капитан Дробжек, – попросил Стрелковский, когда они быстро поднимались наверх.
– Как вам будет угодно, полковник, – четко ответила идущая впереди северянка, и Игорь покачал головой. Всего два дня работы – и уже типично женский вынос мозга. Гадай теперь, то ли обиделась, то ли застеснялась, то ли придумала себе чего. Нет, надо было прислушаться к интуиции и просить заменить ее на нормального сотрудника мужского пола.
Игорь никогда не был шовинистом, да и работало на него много агентов-женщин, но то ли он отвык в монастыре от общества и привычек прекрасного пола, то ли с возрастом стал нетерпимее, но это сильно отвлекало. И раздражало.
Встреченные люди подозрительно поглядывали на них, и пару раз Стрелковскому казалось, что он видит знакомые лица.
У кабинета директора никого не было, и полковник, вежливо постучав, вошел. Люджина тихо встала за ним.
Сидевший за столом директор впился в лицо Стрелковского взглядом, дернулся, засуетился.
– Какая встреча, – насмешливо проговорил Игорь Иванович, присаживаясь в кресло у стола, – сам Юземский Владимир Михайлович, он же Учитель, надо же. Познакомьтесь, капитан Дробжек, перед вами самый искусный вор, можно сказать, легенда воровского мира. И как это Тандаджи вас упустил?
– Я теперь законопослушный гражданин, полковник, – неприятно проскрежетал господин директор, пытаясь успокоиться. – Сроки давности все вышли уже. А за остальное я честно отсидел.
– И здесь вы занимаетесь исключительно легальной деятельностью? – легко поинтересовался Стрелковский, оглядывая совсем
