Василине история предков эмира была не очень интересна, но перебивать было невежливо. Эмир снова затянулся, выпустил облачко дыма. Кажется, ему нравилось внимание.
– Но почти пять сотен веков назад к нам потянулись беженцы, очень много беженцев, так много, что мы приняли, сколько могли, а потом закрыли границу. Наши разведчики доложили, что Мина-Туре высыхает и заполняется песком. А прибывшие люди рассказали, что сначала была война с приграничной страной, а затем все драконы собрались куда-то и улетели. Обещали вернуться и не вернулись. И земля без их силы стала сохнуть и умирать, города опустели и замолкли. Часть их народа осталась кочевать по той земле по оставшимся источникам воды, часть перебралась к нам, часть погибла.
А недавно – может, три, может, четыре луны назад – торговцы наши рассказали, что услышали от кочевников, будто драконы вернулись и земля стала оживать. Но открылся пока только один город из многих; в нем есть вода и вокруг земля плодородная. И защищен тот город стеной неприступной и чудовищами страшными. И старики запретили говорить чужакам, где он расположен. Ведь живет в том городе, в белом дворце, драконий царь, который ликом страшен, нравом жесток, но справедлив, питается он кровью и страхом, ночью летает над пустыней и смотрит, кто и как согрешил, и постель его согревают сотни юных девственниц.
На сотнях Гюнтер завистливо присвистнул, а Демьян брезгливо скривился. Император, для которого сотня наложниц была суровой реальностью, понимающе и немного сочувствующе к незнакомому крылатому коллеге покачал головой. А эмир, отложив кальян, продолжил:
– И говорят они, что люди верят: когда драконий царь напьется крови досыта, пустыня вся снова зацветет, потекут реки, и города опять зашумят и заполнятся людьми. А чтобы это случилось поскорее, ему во дворец отправляют самых прекрасных девушек и юношей, которые не возвращаются.
Василине стало немного не по себе, как всегда, когда она слушала страшные сказки. Понять, что тут правда, а что выдумка, было сложно, но кое-какие крупицы информации вытащить из полусонного рассказа эмира удалось. Например, что искать точно нужно в пустыне, а не в горах.
– Я угодил тебе, сестра моя? – спросил рассказчик, горделиво подперев голову рукой. Он так и лежал на подушках, ни разу не поменяв позу, и королева подумала, что, наверное, у него ужасно затекло тело.
– Благодарю тебя, – кивнула она, – угодил.
– Прекрасная история, – поддержала ее Талия.
– А курил я чудесный табак, вымоченный в дурманящей траве граве, – обратился восточный властитель к немного смутившемуся Гюнтеру. – Я прикажу доставить тебе два мешка самого лучшего табака и набор кальянов, брат.
– Спасибо, – блакориец под насмешливыми взглядами царственных коллег изобразил восхищение. – Ты очень щедр, брат.
Эмир покровительственно махнул рукой, будто говоря: я и сам знаю, что я великолепен и щедр, – и замолк.
– Коллеги, – Василина снова обратила на себя внимание, – еще один личный вопрос, который я хотела бы обсудить. На коронации вы называли друг друга… нейтрализатор, стабилизатор. К моему огромному сожалению, я ничего об этом не знаю, да и с силой своей управляться получается плохо, несмотря на тренировки с Алмазом Григорьевичем Старовым. Кто-нибудь может мне помочь и объяснить, что к чему?
– Естественно, у тебя будет плохо получаться, он же мужчина, – фыркнула Талия. – Вот что, приезжайте с семьей к нам в гости на недельку. Море у нас сейчас еще теплое, покупаетесь, детей погреешь. А я тебе все расскажу и покажу.
Они еще немного поговорили и расстались.
– Иппоталия предложила нам погостить у нее неделю, – сказала Василина за обедом родным. – Обещала научить справляться с силой. Но я что-то переживаю, стоит ли уезжать. С одной стороны, надо наконец научиться, а с другой – я только-только начала входить в курс дела. Боюсь, приеду и снова перестану что-либо понимать.
– Конечно, нужно съездить, Васюш, – уверенно ответил Мариан. – Обязательно поедем, и как можно скорее.
Остальные поддержали эту идею, и даже Марина, немного тоскливая в последнее время, оживилась. Море они все любили.
Марина
Начало октября в центре Рудлога и начало октября на Маль-Серене – две большие разницы. Остров все-таки находится намного южнее и закрыт от нас Инляндией. К нему с юга подходит теплое течение и обнимает своими потоками владения Иппоталии с двух сторон, поэтому там почти не бывает снега и зелено круглый год. И клубника появляется уже в апреле.
Я не была на море уже много лет, но любила его до безумия. Талия говорит, это потому что все женщины сделаны по образу и
