содержится в рабских камерах… Не мог не знать! Обязан! Все эти мысли сводили с ума…
Я чувствовал, что по-настоящему обезумел. Не слышал слов, которые он говорил. Никак не мог поверить – не хотел верить! Я рычал и дёргался, прикованный на стуле. В какой-то момент упал вместе с ним, но продолжал кричать и извиваться, здорово раскорябал щёку о жёсткую напольную решётку. Мне было больно, так как никогда до этого… Я думал, что эта боль, в конце концов, прикончит меня. Она, как пружина, ворочалась в животе и вот-вот готова была пронзить внутренности…
Поток воды ударил сверху. Я захлебнулся в очередном выкрике и закашлялся. Потом кто-то сильный дёрнул меня вверх, и вместе с тяжеленным стулом вернул в вертикальное положение. Новый поток воды обрушился на мою голову.
Наконец – я услышал то, что отец пытался донести до меня:
– Я не Горакс! Максимус Регул-Крайм, приди в себя и немедленно соберись!
Таким тоном отец говорил со мной в далеком детстве, когда был чем-то очень недоволен, и я невольно заткнулся и стал слушать. Конечно, я ему не поверил, вот только боль, безнравственно выкручивающая мои кишки, вдруг спала.
– Можешь называть меня Винс. Винс Гул-ло! Времени прошло достаточно, и я понимаю, что не являюсь в достаточной мере твоим отцом уже долгое время.
Теперь я мог слушать и спокойно дышать. Только теперь я вспомнил свои уроки в тесном подвальчике и смог почувствовать, что сидящий передо мной человек не лжет.
Отдышавшись, я еле прокаркал в ответ, так как во время короткой вспышки умудрился сорвать голос.
– Ну конечно, ты оказался здесь случайно… Или нет! Узнал, что я в плену, и сразу прилетел, чтобы освободить… Забавно! Давно не верю в подобные сказки!
Но Винсент возмутился.
– Вот болван! – выразительно произнес он. – Надо же было произвести на свет упрямого идиота! Ещё раз для особо одарённых говорю – я не Го-ракс!
Последняя фраза получилась по слогам.
– Рассказывай больше…
Отец сжал кулаки – в этот момент я подумал, что заработаю по морде, возможно, это мне даже бы помогло. Но Регул вдруг решительно успокоился. Развернулся. Выразительно пнул один из двух вытянутых и глубоких алюминиевых горшков, валявшихся на полу, и только тогда успокоился окончательно. Горшок же получил вмятину и с грохотом откатился куда-то в темноту. Кажется, в нём раньше была вода.
– Подделка, типичная подделка, – пробормотал Винсент, потом вспомнил что-то, уселся в своё кресло и вновь вперился в меня взглядом. В этот раз я думал, что точно получу по морде… Но и сейчас опасность обошла стороной. Что ж, и ладно! Кулаки у моего родителя были крепкие, со сбитыми костяшками, а судя по тому, как он легко поднял меня с пола, далеко уже не малыша, от сильного тумака со стороны отца я вполне мог и отключиться. Что ж, не впервой…
Я заинтересованно следил за ним взглядом. Так врежет или не врежет?
– Ну как? Готов разговаривать, или тебя ещё разок искупать? – хмуро спросил он меня.
– Наверно, я сделал неправильные выводы, – прокаркал я в ответ, все же лучше слова, чем кулаки.
– Очень неверные, – произнёс отец.
Вспомнив свою недавнюю истерику, я вздрогнул. Судя по тому, что я успел наговорить, настоящий Горакс должен был давно меня уже прикончить, но раз я жив – отсюда следует, что отец не хозяин «Колизея». И потом я со стыдом вспомнил, что видел всесильного владельца арены, у Дока. Отец был на него явно не похож. Тогда какого черта он тут делает?
– Сомневаешься?
Я кивнул, трудить содранную глотку не хотелось совершенно.
– Хорошо, расскажу, зачем я здесь. Моя цель… – он снова перешел на раздельный слог, – убить Горакса!
Эпс… Вот теперь я ничего не понимаю совершенно! А родитель тем временем продолжал:
– Дан работает на меня, как недавно начал работать Грек. Но я сам по себе. За мной не стоят ни Империя, ни Содружество. И да, я приехал не за тобой. Наша встреча это, можно сказать, совершеннейшая случайность. Я нахожусь на этой планете и арене по приглашению её хозяина всего какие-то сутки. О том, что ты в плену у синдиката я даже не подозревал, вплоть до того момента, как ты вышел на арену. В противном случае, возможно, все бы было по-другому. Конечно, это далеко не факт, но…
Опаньки! Чегой-то голова закружилась! Кажется, мой разум кончился и тупо выкинул белый флаг. Винсент – не владелец арены, а его враг, и он же спокойно устроился в шикарных апартаментах по приглашению того же Горакса. Ну батя даёт! Трындец! Я был
