большой космодром, а так – средних размеров.
Коренные жители столицы утверждают, будто центральный имперский мир потрясал воображение всех выходцев с окраинных секторов только первые недели две, на третью же всё воспринималось намного спокойнее. Также они утверждают: всего лишь через месяц настолько привыкаешь к его разнообразию и масштабам, что откровенный восторг новых гостей и туристов вызывает лишь лёгкую усмешку – снобизм чистой воды, именно так считала наша троица на тот момент. И признаться, до сих пор мнения ни один из нас не переменил. Даже более-менее пообтесавшись в обстановке постоянной занятости и деловой спешки в мегаполисе, начинаешь постепенно понимать, что столица империи всё ещё полна сюрпризов. Именно тогда вторая волна восторга, более медленная, но неизмеримо более сильная и всеобъемлющая, захватывает всего тебя и окунает с головой в этот никогда не прекращающийся поток жизни.
Две последующие недели после приезда, всё свободное время после заселения в кадетский корпус и до начала учебного семестра, мы шатались по огромному и процветающему мегаполису. Впитывали новые впечатления, старались выплеснуть весь восторг и молодой задор, заигрывали с девушками, щеголяя перед ними кадетской формой. На Сторме военных любили, к ним, конечно, относили и кадетов. Эта любовь чувствовалось во всем: в отношении гражданских, в парадах, на которые нам троим оболтусам удалось поглазеть пару раз не через экраны интеркома, массе государственных зданий, величественных и выполненных в прагматичной простой военной манере, и конечно же обилии военной техники.
Возвращались мы в общежитие только под утро, где нас ждал вечно чем-то недовольный комендант.
Именно тогда, этими длинными вечерами Дик, я и Рауль завели обычай проводить в одном из многочисленных уютных заведении типа кафе, бара или клуба. Каждый раз в новом месте, благо многоуровневый город, со своими многочисленными цветущими террасами мог удовлетворить потребности куда более притязательных посетителей, чем скромные нужды кадетов, совсем недавно прибывших из колонии на окраине галактики. Именно этот факт однажды и сыграл с нами злую шутку. Кто-то из нас бросил ту роковую фразу:
– Ребят, а может, прогуляемся вечерком? – кажется, это был Дик. – Соседи по жилому блоку подсказали тут одно местечко…
Привычка дело такое, приобретается быстро… отучаться долго!
Кто-то считает, что весёлая кабацкая драка – это весело, жаль, меня никогда не прельщали подобные развлечения. Я горестно задумался о невеликом счёте своей кредитки… Конечно, в витрину клубного бара я ничем не швырял, но умудрился расколотить парочкой отчаянных голов несколько опять-таки нехилых столешниц. Оба моих приятеля благополучно успели слинять в начале драки, а вот я завяз. И вряд ли смогу скоро покинуть данное заведение. Всё дело в том, что дорогу к выходу преграждала бушующая толпа, сейчас поделенная пополам. С одной стороны – десантники, с другой – рядовые завсегдатаи и клиенты этой забегаловки.
Коснулся ладонью своей ноющей челюсти. Поморщился. Скула словно одеревенела. Похоже, образовался болезненный кровоподтёк, вскоре на этом месте будет прекрасный синяк. Будущему пилоту не сравняться с настоящим пехотинцем ни силой, ни скоростью нанесения удара. Жаль, что вся свара началась с нас. Теперь стоит мне только показаться из-за случайно образованного бруствера из пары перевёрнутых стульев и овального столика, как новенький мундир кадета лётной школы сразу бросится в глаза всем, кто всё ещё стоит на ногах.
Черная звезда и её проклятая планета! Как можно было настолько быстро испортить отношения с совсем незнакомыми людьми? Это всё тупица Рауль! Именно он влез со своим чёртовым снобизмом и длинным языком в чужой спор… Чтоб тебя чужие к себе забрали, болван! Надо же было наговорить такое десантному корпусу! И так-то пехотинцы не сильно ладят с лётчиками, а уж с молодыми… А ведь даже после неосторожных слов приятеля всё могло пойти по-другому, так нет же – надо было непременно пнуть под зад самого тощего!.. Дик и я даже ахнуть не успели, как стремительно всё пошло кувырком. Хорошо ещё, что Донован успел вытащить этого пьяницу за шиворот прямо на улицу.
Жаль, я не успел так быстро ретироваться. Прикрывал их отступление. В тот самый момент кулак командира бравой пехоты и распахал мне физиономию. Досталось знатно. Едва не отключился, хорошо, упал удачно и смог откатиться за начавшую трещать во время драки мебель. Хорошо, что задело на отлёте, будь тот трезв как стеклышко, вырубило б сразу – а так, наверное, все-таки повезло…
Проклятье! Когда выберусь, всё выскажу! Рауль! Как есть вылеплю правду-матку! Отматерю по сути и существу по его паршивому характеру, и его благочестивым родителям! Пусть только утром протрезвеет…
Вдруг чьё-то далеко не хлипкое тело в падении сотрясло скромную кучку столиков и стульев прямо передо мной, баррикада дрогнула, однако выдержала. Я вжался в твёрдый пол…
