достаточно, чтобы нанизать всего на один выстрел троих солдат, плюс если все будут в полной выкладке, а затем ещё уйти в бетонную стену бункера на полметра. Отверстие, что при этом остаётся в цели, может быть размером с палец или кулак, зависит от настроек оружия. В месте попадания остаётся небольшой оплавленный или обожжённый след. Пуля же, проходя сквозь мишень, оставляет характерный отпечаток. В отличие от старых охотничьих мушкетов, она не разрывает и не раздвигает материал, а будто выдавливает пространство перед собой, отхватывая на выходе кусок, размерами превышающий её в несколько десятков раз. Причём стандартные пехотные экраны лучевой зашиты от таких выстрелов не спасают. Они лишь немного уменьшают скорость снаряда, примерно на процент.
Я сразу почувствовал себя неуютно.
– Ты хочешь сказать, здесь постаралась похожая штуковина? Тогда она должна быть огромной.
– Огромной, невероятно мощной и очень дорогой… Даже не знаю, кто может создать такое устройство, кроме Империи. А это значит…
Хреново значит… Либо подстреленный корабль был атакован нашим военным судном, тогда получается, что «Сайгнатау» всё- таки шпион или пират. Или, что действительно хуже, Содружество перешло наконец от тайных вылазок и шпионажа к открытому противостоянию с Эрклидиумом. Раз уничтожено мирное исследовательское судно, то на пороге война.
Был и третий вариант, на тот момент никто из нас не придал большого значения подобной возможности, настолько мизерна она была. Значит, или Империя, или Содружество.
Наконец, мы натолкнулись на то, что искали целую вечность. Перед нами красовалась абсолютно целая, наглухо задраенная дверь. А значит, за ней предположительно не потерявшая герметичность каюта. Рядом мигала зеленым рабочая консоль запорного механизма.
Скорее, это была даже не дверь, а бронированный армейский люк, хотя кто и зачем установил его на обычном исследовательском звездолете.
– Может, у них там лаборатория? Особо ценные образцы, например?! – высказал предположение Костров.
Ага, или если мы всё-таки вляпались в историю со шпионами, то с равным успехом в бронированном отсеке могут быть и образцы оружия, а также турели для их защиты, и даже активвированные киберы-убийцы… Я высказал свои соображения капитану.
– Всё может быть, – пожал стальными плечами приятель и обратился через интерком, вызывая на связь наш корабль: – Док, мы нашли тут кое-что интересное. Будем вскрывать. На случай, если обнаружим раненых, приготовь медицинский отсек.
Потом подумал и добавил:
– Линн, если ситуация станет опасной, уводи корабль. У тебя должно…
– Никуда я не уйду, – Док оборвала его на полуслове и повторила: – Без вас – никуда!
– Линна Скайн!.. – попробовал надавить Грек.
Но врач твёрдо стояла на своём:
– Никаких возражений! Ничего даже слышать не хочу! Мы вместе, до самого конца!
– Капитан, видимо, ничего не поделаешь, – я усмехнулся. – Вы выбрали себе прямо железную леди!
– Скорее, жутко упрямую, – буркнул он, на что Док немедленно отреагировала:
– Я всё слышу…
– Хватит уже! Сначала дело, – оборвал я пикировку.
– Линн, перед тем как идти в медицинский кабинет, запустите, пожалуйста, сканер, пусть непрерывно проверяет сектор на присутствие других кораблей. Если обнаружиться активность, сразу сообщите нам. Ладно?
– Хорошо, я всё сделаю.
Грек тем временем подключился к консоли рядом с задраенным люком и оперировал ей прямо через свой комм на запястье бронекостюма. Одновременно с этим он обратился ко мне:
– Думаешь, могут нагрянуть гости?
– Думаю, ты и сам допускаешь такую возможность.
– Плохо дело, – заключил он через некоторое время. – Воздух стравлен, но сканер отмечает какую-то электронную активность…
– Киберы? – встревожился я.
– Нет, не похоже. Скорее, смахивает на работу стационарной установки. Только для чего она там, не совсем понятно. Может, лабораторное оборудование? Жизненных форм не наблюдается. Так… Пробую дать команду компьютеру отпереть дверь. Нет, не выходит. Нужно вскрывать резаком.
