Так, вон ворота, куда рельсы уходят, возле них что-то вроде… укрепления, не знаю. Да, вроде дота с бойницами. Тут всерьез окопались. И броневик могу уже лучше разглядеть. Это не башня, это турель. На бортах плитки брони песочного цвета, лежат ровно, впритык, уже на кустарщину меньше похоже.
А вот и дорога, причем не грунтовка, а с твердым покрытием. Не асфальт, а вроде того бетона, из какого стены бункера сделаны, цвета песка. Наш грузовик, чуть подпрыгнув, выехал на нее, и я повернул налево, в сторону ворот. Туда и стрелки показывают. Броневик еще сдвинулся, подтянулся к доту, турель повернулась в нашу сторону, но пока никто не стреляет.
Дорога, похоже, что-то вроде окружной, и от нее ответвление к воротам. Туда и свернул. Оружия не держим, мои руки вообще на руле, мы само миролюбие. По покрытию машина катит плавно, только протектор постукивает, забив теперь звук электромоторов. Сколько там израсходовали? Семьдесят пять осталось. Если исходить из того, что машины из города по идее должны с полным зарядом выезжать, можем заключить, что ехали смуглые не отсюда. Семнадцать процентов заряда у них ушло.
Вал уже просто подавлял. Вздымался он, наверное, метров на пятьсот и выглядел таким крутым и гладким, что по нему точно не вскарабкаешься. Город у его подножия был ничтожен.
Ворота добротные, решетчатые, машиной не пробьешь, а за ними другие. То есть шлюз сделали. Первые ворота сдвинулись и покатились в сторону, давая нам проезд, следующие стояли недвижимо. И бойницы в эту сторону из дота. Я сбросил скорость до самой минимальной, медленно заехал в шлюз, остановился. Машина сразу замолчала, двигатель выключать не надо.
Где-то рядом хлопнула дверь, из-за угла караулки вышли двое. Легкие шлемы чуть непривычной формы, бронежилеты, похожие на трофейные, но другие, какие-то более солидные, что ли, автоматы с какой-то оптикой. Но вот автоматы как те, что мы подобрали. Темные очки, наколенники и даже защита голени, все пустынного оттенка. И да, знаки различия прямо на броне. Что-то в круге и лычки. У переднего три, на грудной плите и на плечевой защите, у второго одна, тот идет чуть сзади и в сторону взял.
— What language do you speak? — спросил один из подошедших.
— English, Espanol, русский! — ответил я.
Прозвучал мужик с тремя лычками вполне по-американски, пожалуй. Так что пока переходим на английский.
— Откуда вы? — спросил он. — Провалились откуда, я имею в виду?
— Из России, — не стал я пускаться в подробности, а Настя промолчала.
— Это все откуда? — он показал на машину.
— От этих, — я, в свою очередь, показал в кузов.
Сержант или кто он там, у американцев у сержанта четыре лычки, у корпорала две, а у этого три, так что не знаю, что он за гусь, заглянул через борт, хмыкнул без особого удивления. Потом спросил:
— И как вы их завалили?
— Вышли из бункера в конце железной дороги и прямо на них напоролись.
Хоть глаза сержанта не видны за стеклами темных очков, я понял, что он смотрит на сумку, в которой свалены наши автоматы, закрыть ее не удалось до конца.
— Вы с оружием вошли?
— В разгар стрельбы, — сказала за меня Настя. — И сразу на этих налетели.
— С кем вы там воевали?
— Было с кем, долго рассказывать. Что теперь делать?
— Этих сюда зачем привезли? — спросил он, показав на трупы.
— Приятель, я не знаю, что тут у вас за правила, — я развел руками. — Провалился, а тут сразу стрельба.
— Это хави, — сержант повернулся ко мне. — Они любят шарить у бункеров, ловят пленных. Если их застают там, то они вне закона. Их входы дальше к югу, не здесь. Так что все в норме, самооборона. Их айди поищу, — он обошел кузов. — Или вы нашли уже?
Про машину и трофеи он ничего не говорит, так что это радует.
— У меня с них вот это есть, — я выудил из подсумка те самые «смартфоны» под отпечаток пальца. — Оно?
— Да, давай сюда, — сержант протянул руку. — Вычеркнем их из базы.
— Что это вообще? Документы?
— Документы. Кошелек. Все сразу. Вам такие же дадут, — он вытащил из сумки на боку что-то вроде планшета в мягком корпусе, включил один из «смартфонов», провел над экраном. Потом кивнул удовлетворенно. — Он самый, — и даже показал мне фото «пухлого», появившееся на экране. Даже не фото, а трехмерное изображение, похоже. Затем подошел к трупу и прижал большой палец его правой руки к айди. На экране планшета прямо на портрете появился красный диагональный крест. Вычеркнули,
