Лариец не нашел что ответить и лишь пожал широкими плечами.
– Это похоже на глупый розыгрыш, и я бы так и подумал, кабы не ты, Джек. Ты бы так шутить не стал. Что до вас, досточтимый тан, скажу следующее: через мои руки прошло много книг, а о тех, что через мои руки не проходили, я хотя бы слышал. Мне рассказывали, что современная литература полнится потоками шлака, в том числе и дешевыми бульварными романами особого жанра, которые называют «детективами». Популярный жанр в последние годы, и всюду, куда ни плюнь, герои-сыщики, балующиеся такой вот ерундой. «У вас сахарная пудра за ухом, зеньор, вы любите принимать ванну по четвергам!» – и прочая чушь в том же ключе, создаваемая бесталанными, ленивыми графоманами. Бумага все стерпит, ицмер ках ла’раф шмигурив, да простятся мне эти слова! Любой набор признаков может иметь любое количество объяснений, которые влекут любое количество выводов. Не стыдно взрослому тэнкрису баловаться подобной псевдонаучной ерундой? Говорите быстро, откуда вы меня знаете?
И что я мог сказать? Попытаться убедить его, что действительно кое-что заметил и сделал кое-какие выводы, при этом попав в точку? Судя по его эмоциям, он бы ни за что мне не поверил.
– Стыжусь и каюсь, не сдержался от такой глупой и неуместной шутки. Разумеется, я узнал о вас через других книготорговцев. Собираю раритетные издания, в особенности те, что посвящены оккультным наукам, демонологические атласы разных эпох, трактаты восточных и западных алхимиков. Это моя страсть. В мире книготорговцев ваше имя довольно известно, зеньор Бернштейн. Однако…
– Какие труды, скажем, по оккультизму вы имеете в своей коллекции? – перебил он меня.
– Хм… «Когибузарус» Али-Беш Жакхуливари; так называемый Гримуар из Неатонды; «Плач» безумного иредейрянина; «Восемь шагов в Ад» преподобного Филиппа из Деконы и многие другие. Но жемчужина моей коллекции – это «Черная книга» Штайнберзена, которую я получил всего полгода назад. Пришлось отдать гору золота и перерезать пару глоток, но в итоге она теперь у меня. – Я улыбнулся, обозначая прозвучавшую шутку, но старый самашиит и не думал смеяться. Он точно знал, что ради проклятой «Черной книги» творились дела намного более страшные, чем простые убийства.
– Впечатляет. Что ж, хотя это знакомство началось немного криво, думаю, оно еще выправится, тан эл’Харэн. Посетите как- нибудь мою лавку в Ишкер-Самаше, побеседуем.
– С удовольствием, мошре. А теперь я приношу извинения за отнятое время. Мы собрались здесь по очень важной причине, так займемся же ею.
Покидая ларийский штаб и садясь в стимер, я никак не мог отделаться от мысли, что где-то уже слышал эту фамилию – Бернштейн. Только где? Нет, не в среде книготорговцев, это точно. И хотя фамилия была довольно распространена среди самашиитов, у меня самого не имелось особо близких знакомых из этой среды и никто из них не являлся Бернштейном.
– Где же я слышал эту фамилию?
Вся поисковая деятельность ларийцев и примкнувших к ним самашиитов сводилась к разделению на группы и прочесыванию улочек Островного королевства. Также ищущие брали на себя смелость входить в любые сомнительные заведения, притоны и проводить беглый обыск, невзирая на протесты обитателей. Особенно хорошо с этим справлялись члены так называемых «молодежных бригад», сплошь состоявших из подростков. Молодые стриженые ребята целеустремленно маршировали по улицам, чеканя шаг, и хранили на лицах каменные выражения. Все они носили на рукавах одинаковые серо-черные повязки – цвета флага некогда независимой Ларии.
Молодежные бригады были созданы и на протяжении лет возглавлялись Джеком Ромом. Явление это являлось сугубо ларийским, вполне свойственным менталитету суровых горцев, славных своими военными традициями. Каждый ларийский мужчина отдавал армии шесть лет жизни, но еще до принесения присяги, с детства готовился физически и обучался ведению партизанской войны. Могучему Винтеррейку пришлось заплатить великой кровью, чтобы захватить Ларию, когда ее обороняли такие люди. Тем не менее оккупация и аннексия состоялись, и потоки беженцев принесли эти свои воинские традиции с севера на юг.
Родители нынешних членов бригад, в подавляющем большинстве рабочие люди, гнувшие спины с утра до ночи, были очень благодарны Рому, ибо молодежные бригады явились неким спасением от засилья банд, они помогали детям сплачиваться, вместе защищать себя и соратников от разлагающего влияния улиц. Разумеется, всех было не уберечь, но те, что состояли в бригадах, олицетворяли надежду на лучшее завтра. Они патрулировали улицы, вместо того чтобы толкать на них разбавленный мелом хурус и умирать в пятнадцать лет.
Я следовал то за одной розыскной группой, то за другой, с острова на остров, запоминая местность и малоприметные пути, известные только ларийцам. Порой приходилось покидать стимер и идти напрямик за людьми, после чего Дорэ долго искал нас с Себастиной, колеся по более-менее пригодным дорогам.
– Хорошо шмонают юнцы, – бросил он между делом, стараясь осторожно провести «Гаррираз» в особенно узком месте, – наглые,
