Я не двоечник, знаю, что скорость света больше скорости звука, и мы должны наблюдать сперва вспышку и только потом грохот, но сейчас было именно так. Ну, или первую молнию я прозевал. Вот только они были такие мощные, яркие и разлапистые, что даже слепой бы узрел. Настоящий шторм… Одно отличие – ветер утих. Как будто и сам испугался такого разгула стихии. Замерло все вокруг, затихло… Аж жутко стало.
Минуты на две… А потом кто-то из небожителей перевернул лоханку. Ливень хлынул сплошной стеной. Даже не имело смысла прятаться. Вода была вокруг. В реке, казалось, даже теплее и суше. Во всяком случае, дождь не хлестал по спине водяными батогами. Так что все гребцы, и я вместе со всеми, попрыгали за борт и стояли по шею в воде, прикрывая голову руками.
– Зачем было к берегу грести, если все равно в воде сидим? – проворчал Пешта.
– Ничего, ничего… – Ворон насмешливо прищурил единственный глаз. – Не медовый, не растаешь. Зато умоешься.
– А если это на весь день?
– Не, хлопцы… Я на Днепре родился, вырос и, даст Бог, помру… Типун мне на язык, – подбодрил разбойников кормчий. – Если так сразу взялось, то это ненадолго. Погоняет святой Илья чертей, пришибет пару-тройку и угомонится.
Шутил он или взаправду так считал, но небо в верховьях Днепра и в самом деле уже светлело. А гроза, ливень или шторм – не знаю, как обозвать это явление – выполнив норматив, погромыхивая и посверкивая, потащило воду дальше, в сторону Черного моря.
– Что я говорил? – вздел указательный перст Типун. – Можно вылезать… Вон уже и солнце проклевывается.
В общем-то, его разрешения никто и не спрашивал. Сами не слепые. Поворчали для порядка и полезли на берег, пихая и подталкивая друг дружку.
Не обошлось и без падений. То один, то другой разбойник ныряли с головой, поскользнувшись или не устояв от товарищеского толчка. Чем сильно веселили товарищество.
Глядя на их нехитрые забавы, я неожиданно наткнулся на идею. Рисковую… Но, как говорится, другим шампанское не подают. Идея требовала проверки. И немедленной, пока большая часть разбойников все еще была на глубине.
Взмахнув руками, я взвизгнул и бултыхнулся, вздымая целую тучу брызг. Причем упал так неловко, что умудрился повалить еще двоих гребцов, на свое несчастье, стоявших слишком близко. А под водой хватался за них, как утопающий за соломинку. И сам не выныривая, и им мешая.
В общем, когда остальные все же ухитрились нас как-то разнять и вытащить, и я, и мои соседи так наглотались воды, что едва живы остались.
– Вот недотепа, – Ворон почти дословно повторил характеристику, выданную мне Полупудом. – И чего ж тебе, паныч, дома-то не сиделось? Одна морока. Честно говоря, начинаю сомневаться, что сто цехинов достойное вознаграждение за труды. Одно тешит – что купивший тебя намается еще больше. Держись за меня и двигай уже на берег…
Да я и сам уже накупался по самое «не хочу», но задуманное требовало еще одного погружения. Понимая, что промедление может все испортить, я кивнул, сказал: «Хорошо», и тотчас упал.
Черт! У Ворона оказалась молниеносная реакция и железная рука. Которой он сграбастал меня за шкирку и потянул обратно. А я ведь не просто так групповое ныряние устроил, и щупал соседей не наобум, а исключительно за пояса и голенища. Благодаря чему обнаружил у того, который на шаг впереди, в сапоге нож. И мог бы сейчас вытащить… Если б не Ворон.
Меня такое зло взяло за несвоевременную и непрошеную помощь, что я как безрассудный замолотил руками и ногами, вырываясь из захвата разбойника. Но куда кутенку супротив матерого волка. Меня выдернули из воды, заехали кулаком в ухо и, таким простым способом призвав к порядку и образумив, направили к берегу.
Больше я не сопротивлялся. Судьбу не обманешь. Тот нож, который я хотел похитить, мне не достался. Поэтому придется довольствоваться вытащенным из-за пояса Ворона. Если сумею спрятать, пока меня не вытолкали из реки.
Не знаю, где они нарыли после такого ливня сухих дров, но не прошло и десяти минут, как на берегу полыхало три жарких костра. Один – побольше, над ним повесили большой, ведра на три-четыре, казан. Два – поменьше. Для посидеть, погреться, обсушиться.
Вишняк, рядом с которым мы причалили, казался каким-то сказочным местом. Я не чистое дите асфальтовых прерий и каменных джунглей, бывал и в деревне и на лоне дикой природы. Да и последний месячишко только по пустыням да чащам пробираюсь. Но даже вообразить себе подобного чуда не мог.
Берег от реки вздымается пологим склоном… И вот я стою на кромке берега, которую половодье отвоевало у деревьев, а передо мной – куда ни глянь, аж до горизонта – заросли вишен. Деревья небольшие, даже карликовые, как подстриженные, очень
