княжной все в порядке. И извиниться — за брата и за нас всех, потому что…
— Все нормально, — перебила его княжна. — Он уже извинился, и инцидент исчерпан, — пояснила она явно для нас. — Райв как раз собирался рассказать, как продвигаются поиски.
— Честно говоря, хотелось бы лучшего, — мрачно развел руками тот. — Может быть, сегодняшнее событие даст подсказку? Грув передал мне твои слова о встрече с вампирами, Варс, а я в свою очередь сообщил Давру и отдал ему тот ошейник, но, насколько знаю, пока серьезных результатов нет.
— И что нам делать? — нахмурилась Леда.
— Увы, но — ждать, — покачал головой гость. — Я абсолютно уверен, что Райм не мог так подвести всех по своей воле, с ним что-то случилось. Не загулял по пьяни, а действительно вляпался в какую-то историю. Чему косвенным подтверждением являются сегодняшние события. — Княжич передернул плечами.
Слушая размеренную, обстоятельную и неторопливую речь (вполне подходящая к его габаритам манера общаться), я машинально скользила взглядом по лицам присутствующих, отмечая реакции, а потому очень быстро поймала направленный на меня пристальный взгляд тени. Вопросительно вскинула брови; в ответ Велесвета едва заметно кивнула.
— Вет, можно тебя на секунду, пошушукаемся, — поднялась я со своего места, кивнув на дверь. Черный Коготь настороженно вскинул на меня взгляд, но удерживать свою зазнобу не стал, и мы тихонько вышли. Выделенная тени комната находилась ближе, поэтому направилась я туда.
— Что случилось? — уточнила, когда дверь за нами закрылась.
— За что тебя люблю, так это за понятливость. — Она улыбнулась уголками губ, после чего нахмурилась и заговорила уже по делу: — Не уверена, но, кажется, я знаю, где князь. То есть не где конкретно он находится, а в каком направлении следует двигаться, и примерно ощущаю расстояние, — разъяснила она.
— Как именно ты это ощущаешь и почему не стала говорить при княжиче? — спросила я. Вероятный ответ на второй вопрос мне не нравился.
— Чувствую. — Она пожала плечами. — Я не буду вдаваться в подробности, но с беременностью у меня убавилось именно силы, при этом некоторые другие способности возросли. Может быть, так только кажется поначалу, и скоро все пройдет, но… наверное, это можно назвать возросшей чувствительностью.
— А на мебель ты почему натыкаешься? — не удержалась я от вопроса.
— Звучит странно, но именно поэтому, — проговорила Велесвета. — Мы воспринимаем… наверное, души. Или просто слышим жизнь. Жизнь есть в людях, животных, растениях, в насекомых, даже в живой земле. А вот в камнях ее нет. И в защищенной магией от всевозможных вредителей мебели ее тоже нет. Одно восприятие накладывается на другое, и некоторые вещи я просто перестаю замечать.
— Это лучше, чем могло быть. — Я медленно кивнула. — И как ты почувствовала именно князя?
— Через его брата. — Тень вновь пожала плечами. — Пыталась через Леду, но ее недостаточно для того, чтобы сфокусироваться на волке, даже несмотря на то, что она постоянно о нем думает и носит с собой его запах.
— Ты про медальон? — уточнила я.
— Да.
Эта история с медальонами была настолько по-детски романтичной, что лично я подозревала какой-то серьезный подвох, но весомых аргументов против не имела. Простые серебряные медальоны, абсолютно одинаковые, были присланы Леде на предыдущий день рождения. Точнее, один прислан в подарок, а второй — с просьбой о подарке: в первом лежала прядь волос мужчины, во второй предлагалось положить прядку волос девушки и отправить обратно. Разумеется, юную княжну этот жест из романтической баллады (может, оттуда и списали) потряс до глубины души, и она согласилась без сомнений.
Поверить, что взрослый мужик с репутацией князя сделал это всерьез, я (в отличие от самой Лебедяны) так и не сумела, но уговорила себя, что таким образом он пытается завоевать расположение девушки. Весьма успешно, к слову; количество ночных побегов значительно сократилось, да и к тем, кому девушка по-прежнему благоволила, она заметно охладела и с явным нетерпением ждала встречи.
Как бы то ни было, подарок Леда носила, не снимая.
— А почему все-таки не сказала при нем?
— Во-первых, не хочу лишний раз обнадеживать. Хороши же мы будем, если я сейчас пообещаю найти его брата, а потом ничего не получится. Но, во-вторых, — и это главное — я ему не доверяю.
— Полагаешь, он в этом замешан?
