Через стрельчатые бойницы каменной крепости скупо просачивался бледный-бледный свет. Зузана со свечой в руке поднималась по винтовой лестнице, зажигая погасшие факелы на обледеневших стенах. Неожиданный свет пламени вспугнул копошащихся в темноте крыс, и в морозном воздухе эхом отдалось их противное торопливое топанье.
Откуда-то выскочила кошка и схватила крысу за шею. Испуганный вскрик Зузаны произвел облачко пара, которое медленно растаяло над головой. Кошка, проворчав, потащила свою попискивающую добычу в темноту.
Повсюду кошки. Нашествие кошек! Но даже все они, приведенные ведьмой Дарвулией, никак не могут избавить замок от паразитов. Да и какая разница?
Зузана опаздывала к утреннему туалету своей госпожи. На рассвете было очень холодно, и девушка поежилась. Она поплотнее укуталась в свою грубую шерстяную шаль, ее ободранные руки озябли и болели.
Задняя дверь в туалетную комнату графини неохотно отворилась, и Зузана услышала шуршание покрывал и простыней из спальни позади. Девушка в душе обругала себя за то, что заснула после кошмарного сна, в котором давилась и задыхалась, хватая ртом воздух, как карп на берегу. Даже когда ее глаза распахнулись, она по-прежнему видела облитые кровью стены замка. Девушка с трудом обрела дыхание, и красная кровь постепенно поблекла и снова стала серым камнем.
Зузана поцеловала маленький крестик у себя на шее, и ее обветренные губы зашевелились в безмолвной молитве.
Она была единственной служанкой, которую графиня Эржебет Батори взяла с собою из Шарварского замка в Нижней Венгрии, но ей никогда не позволялось входить во внутреннюю спальню. Ей было предписано находиться в холодном коридоре и в туалетной комнате. Для Зузаны это было благословением, божьим заступничеством, избавившим от переступания порога зла, и каждую ночь она шептала благодарственные молитвы. Некоторые женщины-словачки дразнили ее за отлучение от спальни с оштукатуренными стенами и шелковыми гобеленами. Зузану не пускали туда, говорили они, потому что графиня, просыпаясь, терпеть не могла покрытого рубцами лица служанки.
– Как
Чахтицкий замок высился на скалистом склоне горы, окруженный дикими пограничными землями воинственного королевства Венгрии, где правили Габсбурги. Это был один из аванпостов, оберегавший против наползавшей с востока Оттоманской империи. Слишком часто утренний ветерок доносил с тамошних полей брани едкий запах пороха и выжженной земли.
Зузана поворошила угли в очаге и подложила хворосту, чтобы разгорелось пламя. Неровные стекла в окнах искажали свет, отбрасывая бледные пятна неправильной формы. Хлопала крыльями какая-то птичка, взлетевшая на рассвете со своего насеста. Служанка, подняв глаза, проследила за ее полетом.
Она взвизгнула, когда разгоревшееся пламя обожгло ей пальцы.
Послышался скрип деревянной кровати и шорох простыней. Служанка будет натирать маленькие белые ступни госпожи серой амброй и умащать лавандой, прежде чем надеть на них тапочки из кожи козленка. А Дарвулия даст графине утреннее снадобье и будет читать оберегающие заклинания. Зузана засуетилась, зная, что в любой момент графине Батори может потребоваться все ее внимание.
На накрахмаленных холстах были разложены серебряные расчески, гребни из слоновой кости и филигранной работы зеркало. На туалетном столике выстроились фиалы с благовониями и жестянки с пудрой. Зузана вытащила пробку из хрустального флакона венгерской воды – спирта с верхушками розмарина и серой амброй. Ее бледные губы сложились в довольную улыбку: аромат был неземной, и она знала, что госпоже он понравится. Служанка получала удовлетворение от легендарной красоты графини Батори; в этой красоте была отчасти и заслуга Зузаны – ведь она поддерживала в бархатистом совершенстве фарфорово-белую кожу графини. Свои снадобья Зузана создавала из павлиньего жира и минералов с берегов реки Ваг.
Графиня страшно гордилась цветом своего лица и никогда не открывала кожу прямым солнечным лучам. Скупой свет, что прокрадывался сквозь стрельчатые прорези и проскальзывал меж краев бархатных штор, – вот и все, что она могла допустить.
Поговаривали, будто графиня смертельно боится солнца.
Вот откуда берутся дурацкие сказки, думала Зузана. Пусть деревенщина в Чахтице шепчет легенды о демонах, а Зузана знала,
