запульсировали от прилива крови. Она сгибала и разгибала их, напрягая мускулы, чувствуя, как возвращаются силы.
Локоть уткнулся во что-то твердое. Край камина. Джулия остановилась.
– Вот и умница, – кивнула Эдна. – Хватит, отползалась.
Свекровь осторожно, не сводя глаз с лица Джулии, двинулась вперед со шприцем в руке. Джулия ждала. Она надеялась, что сможет перехватить шприц, нажать на поршень и выдавить содержимое.
Внезапно Эдна остановилась.
– Нет, слишком рискованно, – она протянула руку к камину и взяла тяжелую медную кочергу. – Будет немного грязно, но надо – значит надо.
Джулия перекатилась вперед и нырнула под ноги Эдне. Действуя бессознательно, нечто в глубине ее души решило, что это ее шанс. Что пока Эдна наклоняется, сжимая кочергу, ее проще всего сбить с ног. И шанс этот, вероятно, последний, оставшийся у нее.
На сей раз ноги послушались. Правда, не на все сто. Джулия не столько кинулась, сколько качнулась к свекрови намного ловчее, чем раньше. И этого вполне хватило. Она толкнула Эдну, двинув плечом по занесенной руке, и та рухнула на пол.
Голова свекрови с громким стуком ударилась об пол. Эдна осталась лежать неподвижно.
Однако Эдна не умерла. Ее грудь поднималась и опадала, веки подрагивали. Она была жива, просто потеряла сознание.
«Слава богу. Пусть она и злобная тварь, но не хочется брать грех на душу. Я не убийца».
Кочерга, выпавшая из руки Эдны, лежала у стены. Джулия поднялась на ноги и взяла ее. Проковыляла в холл. Телефон стоял на старинном бюро. Джулия хотела уже набрать 999, когда ее взгляд упал на желтый листок, на котором был записан номер.
Тот самый номер мобильника Джилл, который подруга продиктовала Эдне, когда приходила искать Джулию. Так Эдна ей и позвонила. Записала его только для виду.
Но теперь этот номер спасет Джулии жизнь. Джилл с Майком доберутся куда быстрее полиции. Они уехали всего несколько минут назад, так что легко вернутся. И сами вызовут и «Скорую», и полицию, и Эдну свяжут.
Джулия ощупала затылок. Кляп удерживался металлической скобой с винтом. Джулия раскрутила его и осторожно вытянула кляп изо рта. Челюсть заболела, язык прилип к пересохшему небу, но облегчение было неимоверное. Джулия помассировала щеки, сняла трубку и набрала номер.
– Слушаю, – раздался голос Джилл.
– Это я, – сказала Джулия. – Помоги, я в доме Эдны.
Но ответа не последовало. Не слышно было даже характерного шума на линии. Телефон просто умер.
– Джилл! – крикнула Джулия. – Джилл, ты здесь?
– Ах, ты мелкая дрянь.
Джулия обернулась. У стены стояла Эдна, сжимая в руке оборванный провод. Она швырнула его на пол.
– Так-так, – продолжила свекровь, – вот чем занята наша маленькая отважная мисс.
И она поднял руку. В кулаке с побелевшими костяшками был молоток. Из левого уха Эдны текла струйка крови, а глаза казались темными, пустыми колодцами. Под влиянием ярости в ней испарилось все человеческое, осталось одно сумасшествие.
Эдна потрогала свой висок, уставилась на испачканный кровью указательный палец. Потом показала его Джулии.
– Ты мне за это заплатишь, – сказала она. – Ты умрешь в жестоких мучениях. Я хотела подарить тебе безболезненную смерть, но теперь передумала. Ты узнаешь, что такое настоящая боль.
Размахнувшись, она, не говоря больше ни слова, ударила Джулию молотком по бедру. Послышался глухой удар, нога взорвалась от боли, и Джулия повалилась на колени.
– Эдна, – прошептала она, – пожалуйста, не надо. Давай это прекратим. Сделаем вид, что ничего не случилось.
Эдна захохотала высоким, дребезжащим, больным смехом.
– Да, конечно, – ответила она. – И почему я раньше об этом не подумала? Действительно, Джулия, иди домой, а? И мы станем лучшими подругами? Прекрасно. Снова вернется счастливая семья, – она покачала головой. – Но это, дорогая моя невестушка, очень и очень далеко от того, что произойдет в действительности.
– А вдруг Брайан вернется? Что, если он все это увидит?
