Джулия представила школьный двор после уроков. Дети, одетые в форму, выбегают из дверей, самые маленькие – несутся прямо к родителям, ждущим за воротами; те, кто постарше, – отправляются на игровую площадку, чтобы напоследок повеселиться перед тем, как идти домой ужинать и ложиться спать. На заднем плане маячат учителя, наблюдающие, чтобы все шло как надо. И все, разумеется, так и идет. Каждый ребенок – на счету и либо сдан с рук на руки тому, кому полагается за ним прибыть, либо задержан в храме знаний, если взрослые опаздывают. Никто не выскользнет незамеченным, только не в этой маленькой платной частной школе. Родители могут быть совершенно уверены, что их дети присмотрены и не будут оставлены на произвол судьбы. Вероятность обратного – пренебрежимо мала.
Но полностью не исключена.
Джулия представила маленькую темноволосую девочку в новых черных лакированных туфельках и с розовым рюкзачком, на котором изображена Дора из мультика «В поисках приключений». Вот она выбегает за ворота вместе с другими детьми, озирается в поисках матери и морщит лобик, никого не обнаружив. Затем идет вдоль по улице, вероятно решив, что просто не заметила черный «Фольксваген Гольф» своей мамы. Тут на ее плечико ложится чья-то рука. Крупная мужская рука, с толстыми пальцами и поросшим темной шерстью запястьем… Джулия моргнула, отгоняя кошмарное виденье. Она должна немедленно успокоиться, по крайней мере настолько, чтобы быть в состоянии искать дочь.
– С ней все в порядке, – сказала она себе. – Анна в порядке. Наверняка ждет поблизости.
Но лучше ей не стало. Где-то за грудиной угнездился холодный комок страха, такой большой и твердый, что стало трудно дышать. У Джулии закружилась голова.
Надо действовать! Она должна что-то делать. Чем быстрее, тем лучше. Джулия кинулась к чугунным воротам. Начинать нужно там, снаружи. Если Анна до сих пор прячется в школе или на школьном дворе, тогда все хорошо. Дочка преспокойно подождет, когда ее обнаружат. Однако если она вышла наружу… В этом случае Анну надо разыскать как можно скорее. Там ее поджидают быстрые машины, злобные собаки и люди, у которых может быть свой, особенный интерес к пятилетней девочке. Возможно, а точнее – наверняка, интерес совершенно предосудительный.
– Анна! – нерешительно закричала Джулия. – Анна, где ты?
В ответ, словно эхо, из школы послышались крики людей: Карен начала свои поиски.
– Анна! – вновь закричала она. – Это я, твоя мамочка! Где ты, солнышко?
Джулия остановилась за воротами и задумалась. Куда теперь, налево или направо? Налево, к центру городка, или направо, к агломерату стандартных пригородных застроек, окруженных чахлой растительностью? Однотипных коробок с наглухо закрытыми дверями и разными потайными уголками, где днем, когда все обитатели в школе или на работе, почти никого не встретишь? Коробок, где можно легко спрятать маленькую девочку. Налево или направо? Обычно ты принимаешь это решение, не задумываясь. Если ошибешься, всегда можно вернуться и начать заново. Но только не сейчас. Теперь это решение сделалось очень, очень важным. На сей раз речь идет не о «туда» или «сюда». Речь идет о том, пойдет ли она к Анне или прочь от нее.
Она свернула налево, к центру. Брела, кидаясь в разные стороны, подбегала к прохожим, заглядывала в газетные киоски по пути, потом решила заглянуть в открывшуюся недавно старомодную кондитерскую, где торговали конфетами на развес по четверти или по полфунта из стеклянных банок, выставленных на прилавке. «Деревенская лавочка сластей» – так назывался магазинчик, Анна его обожала.
Узкое, трехполосное шоссе, ведущее в городок, вильнуло налево и пошло под уклон. Дома вдоль него были старыми, солидными, полускрытыми за кронами деревьев и высокими стенами из песчаника. С одной стороны, это было неплохо – в такие усадьбы Анне не попасть, а с другой – если она каким-то образом туда все же угодила, ее невозможно увидеть снаружи.
Все мысли Джулии теперь вертелись вокруг этой проблемы. Она смотрела на невинные сады, а видела лишь угрозу для своей дочери. Весь мир предстал словно в кривом зеркале. У Джулии голова пошла кругом.
– Анна! – закричала она так громко, что сама удивилась силе своих легких.
Давненько же ей не приходилось так дико орать. Когда они с Брайаном ругались, она старалась говорить негромко.
– Анна! Здесь твоя мамочка! Отзовись, если ты меня слышишь! Я приду и заберу тебя!
Но никто не отзывался. Лишь где-то в отдалении лаяла собака («А вдруг она сейчас облаивает мою дочь?»), кто-то где-то завел машину («Куда они там едут, хотела бы я знать?»), да еще откуда-то нелепо завывала какая-то попса.
Цокая каблуками по мостовой, Джулия побежала с холма.
– Анна! Анна!
