Виолетта сосредоточенно подсчитывает.
– Четверо.
Четверо. Значит, все Общество Кинжала, включая Энцо. И Энцо сейчас наблюдает за разворачивающимися событиями.
Терен продолжает свою речь:
– Мальфетто – бич нашего общества. Никчемные, бесполезные существа, которые ниже собак.
Он хватает Раффаэле за волосы, рывком поднимая на ноги. Его меч все так же упирается в горло узника.
– Существа вроде этого – проклятие для нашей страны. Это из-за них вы едва сводите концы с концами. Чем больше мальфетто отправится в преисподнюю, тем богаче заживет страна и каждый из вас… Жнец, ты видишь меня?
Он пытается выманить нас. В толпе поднимается ропот. Люди задирают головы, оглядывая крыши и всматриваясь в прилегающие улочки. Так они вели себя и в день моей казни.
Терен щурится:
– Я знаю, Жнец, ты сейчас где-то поблизости. Ты все видишь и слышишь. Я знаю, что этот никчемный мальфетто тебе очень дорог. Предлагаю тебе сделку. Покажись. Если ты этого не сделаешь, твой красавчик умрет. У тебя на глазах я проткну ему глотку.
Энцо не попадется на приманку Терена. Риск слишком велик. Я перевожу взгляд с обреченного Раффаэле на крыши. Где-то там сейчас затаился Энцо. Никому из нас не спасти Раффаэле. Никому. Мы можем лишь смотреть, как его убивают.
Мою мысль обрывают выкрики в толпе. Сначала один, потом другой, третий. Десятки рук указывают туда, где на крыше стоит фигура.
Энцо.
Серебряная маска не мешает ему говорить. Его слова, полные холодной ярости, звучат громко и резко. У меня замирает сердце.
– Я тоже предлагаю тебе сделку, Главный Инквизитор! – выкрикивает Энцо. – И давай поклянемся перед богами. Я вызываю тебя на поединок. Он состоится завтра утром, на турнирном ристалище. Сражаться будем один на один.
Толпа затихает, обратившись в слух. Инквизиторы уже спешат по крышам к Энцо, но он умеет мгновенно исчезать. Должно быть, Терен тоже знает об этом. Он машет рукой, веля им остановиться.
– Условия таковы, – продолжает Энцо. – Если победителем окажусь я, инквизиция освободит захваченного тобой человека. С него будут сняты все обвинения… Если же победишь ты, Главный Инквизитор, наградой тебе станет моя смерть.
Терен и Энцо долго смотрят друг на друга. Оба молчат. Наконец губы Терена изгибаются в улыбке. Он кивает:
– Предложение принято, Жнец. Боги нам свидетели. Я буду сражаться с тобой.
Аделина Амотеру
Жил-был принц, и случилось так, что он безумно влюбился в демонессу из преисподней. Когда она вернулась к себе в морскую пучину, принц от горя не находил себе места. А потом он и сам вошел в морские воды, и с тех пор никто его больше не видел.
С площади спешим в относительную безопасность катакомб. Наступают сумерки. От зданий протягиваются длинные тени. Я снова решаюсь покинуть наше укрытие и вывожу Виолетту в город.
– Почувствуй их, – прошу я сестру.
Виолетта до сих пор не оправилась от своего неожиданного освобождения и событий, увиденных на площади. Как маленькая, она цепляется за мою руку, стараясь не отставать. Я вспоминаю местоположение всех известных мне безопасных домов. Проходим мимо нескольких из них. Виолетта качает головой.
– Там… только очень слабо, – вдруг говорит она и указывает на несколько одинаковых зданий, соединенных арочными переходами.
Это университет. Там у Общества Кинжала тоже есть пристанище. Умом понимаю, что нам лучше туда не ходить. Но Раффаэле томится в заложниках у Терена, а Энцо готовится к завтрашнему поединку. Не могу я повернуться к ним спиной. Я многим обязана Раффаэле и должна участвовать в его спасении. Возможно, Данте был единственным, кому я мешала. Возможно, меня там по- прежнему считают своей и им пригодится моя помощь.
«Опять врешь себе, дорогая моя?» – слышу я отцовский шепот, но пропускаю его мимо ушей.
Мы сворачиваем к университету. Снова ищу вход в катакомбы. Входить обычным путем я не рискую: внутри могут оказаться инквизиторы. Мы спускаемся вниз. В каменной стене нахожу потайную дверь. За нею – ветхая лестница, ведущая наверх, в темный
