напоминал этюд, который художник набросал небрежными мазками пастельных красок.
Девушка повернулась к лагерю, и на мгновение ей почудилось, будто походных костров стало вдвое больше. Это сияли в Ином ауры Одаренных. Весь лагерь казался одним светлым пятном.
– Меня сейчас вырвет, – пожаловалась она.
– Не сдавайтесь, – ободряюще прошептал ей на ухо Бо. – Тошнота со временем пройдет.
– Значит, вот так мы и собираемся искать шпиона в темноте?
– Да.
– Как вы думаете, он будет Избранным или Одаренным?
– Вряд ли Избранным. Скорее, Одаренным, как и большинство шпионов. Их Дар дает им преимущество перед другими людьми. Но даже если это будет обычный человек – никакой разницы.
– Почему?
– Пороховые маги не могут видеть в Ином обычных людей. И Одаренные тоже.
– А Избранные могут?
– Да, но очень смутно. Если ауру Избранного сравнить с костром, то у Одаренного она напоминает фонарь, а у обычного человека – светлячка. Огонек будет таким слабым, что вы можете решить, будто вам просто померещилось.
С непривычки у Нилы начали болеть глаза и закололо в висках.
– Как же тогда я их разгляжу?
– Здесь нужен острый глаз. И постоянные упражнения.
– Если это было упражнение, то мне больше не хочется его повторять.
– Я тоже никогда не любил упражнений, – прошептал ей на ухо Бо, и Нила почувствовала его теплое дыхание. – Но только так можно стать сильнее. Только так можно стать умнее и крепче своих недоброжелателей. А если вы Избранная… все будут пытаться навредить вам.
Нила по-прежнему ощущала слабость. Неужели кто-то способен долго находиться в таком состоянии? От одной мысли об этом ее снова едва не стошнило.
– Помните, как вы ненавидели лорда Ветаса?
На мгновение Нила перестала видеть Иное. Она не нашла в себе сил, чтобы ответить.
– Помните, какой беспомощной вы тогда себя чувствовали? – шептал Бо. – Соберите всю эту ненависть, все возмущение и отбросьте в сторону. Не нужно пережевывать эти ощущения снова и снова – они не принесут ничего, кроме горечи. Отбросьте их и пользуйтесь только для того, что напомнить себе, почему вы больше не хотите быть беспомощной. Превратите свою слабость в силу. Вы станете очень сильной Избранной, Нила. Сильнее всех, кого я знал. Сильнее меня. Но для этого нужно трудиться.
Нила рассмеялась и снова едва не потеряла из виду Иное. Сильнее всех? Сильнее Бо? Это похоже на глупую шутку.
– А насколько вы сильны?
– Достаточно. У меня есть слабые стороны, но я беру хитростью.
– По-моему, это нечестно.
– Ложь и мошенничество – вот и вся честная игра, которая возможна, когда ваша жизнь висит на волоске. А в Королевском совете всегда бывает только так. Когда-нибудь я мог бы стать главой совета. Особенно после того, как раскрыл кое-какие… секреты.
– Что за секреты?
– Магию древних. Например, как завернуться в Иное, чтобы другие Избранные и Одаренные вас не увидели.
– А кто вас этому научил?
– Одна очень старая женщина, – с веселой ноткой в голосе ответил Бо. – Она рассказала мне о многих хитростях, хотя, наверное, не должна была. В конце концов это обернулось против нее. – Он помолчал, а затем продолжил: – Есть еще одна вещь, которую вам нужно знать об Избранных.
– Всего одна?
– Она, скорее… личного характера.
У Нилы замерло сердце. Она знала, что когда-нибудь этот разговор должен состояться.
– Да?
Девушка продолжала смотреть третьим глазом в темноту вокруг адроанского лагеря, пытаясь что-нибудь там разглядеть, и благодарила небо за то, что Бо не видит, как покраснели ее щеки.
