началось. Только эти спрутики были куда более милые, добрые. Губастые рты весело плямкали, а в длинных щупальцах были зажаты не стенки корзины, а разноцветные таблички с надписями: «Уникумы Ловли – вперед!», «Победу Гарпуну Славы!», «Слава Славным Рыболовам!», «Волшебному Поплавку – ура!», «Лига Озерная Гладь – лучшая!», «Премудрый Пескарь – супер!», «Порви их, Блесна Победы!», «Утрите им нос, Лихие Ухи!».
И так далее и тому подобное, причем встречались совсем уж замысловатые названия типа «Смешарики – не лошарики!», «Дробу Топу!», «Кон-Тики Страйк!».
Убедившись, что я не вижу ни одной из табличек с наименованием нашей новорожденной лиги, я дал распоряжение, и один из слуг тут же заспешил к стоящему поодаль старому магу в мантии, сжимая в руках несколько золотых кругляшей. Нехилый тут заработок у Гильдии Магов – именно они развешали дополнительные гирлянды, а также запустили в воздух разноцветных малышей с подбадривающими табличками. Через несколько минут среди других табличек замелькали и наши «Рыболовы Запределья – удачи!», «Рыболовы Запределья – победители!». Тут главное не опередить, а не слишком отстать.
И вообще, мое внимание было поглощено не девизами, парящими в воздухе, а тем самым черноволосым гномом с молотом. Благо даже среди набежавшей среди всего города более чем тысячной толпы было крайне легко различить нужных мне «товарищей». Это как если встать на краю забитой до отказа приаэродромной автомобильной парковки и попытаться среди сотен разных машин отыскать несколько БТР или даже танков.
Тут принцип тот же.
Все одеты празднично, у множества на лице разноцветные праздничные руны, рисунки. Дикие прически венчают головы, разноцветный шелк одеяний трепещет на ветру, а чуть в стороне два десятка крайне суровых на вид трудяг в серой одежде и даже в доспехах вовсю уплетали «фантастических лягушек», не разбирая, где лапки с глазками и где голова, запивая все это литрами вина. Хруст и чавк! Нет! Мегахруст и суперчавк! Так троглодиты жрут визжащего от ужаса хомо современуса, перенесенного во времени и попытавшегося научить троглодитов, как зажигать огонь.
В общем, взгляд их из радостной толпы вычленял свободно.
Широкоплечие, могучие, с ручищами-бревнами, с ладонями-ковшами, с подбородками, как наковальня. Полуорки, люди, гномы. Эльфов нет… по силушке не подошли ушастые? Не вписались в рамки богатырского стандарта? А черт его.
Предводителя я также увидел быстро.
Гном. Кряжист. Черноволос. Уверен в себе, судя по позе. Прихлебывает что-то из большой пивной кружки и что-то втолковывает стоящему перед ним неизвестному мне человеку – местному, ранее засветившемуся за особым столом. То бишь кто-то из городского управления. Причем игрок именно втолковывает, напористо и жестко, сопровождая не слышимую мне речь короткими рубящими жестами. И местный, затаив дыхание, слушает, на его лице сплошное внимание и легкая задумчивость. Впрочем, смешанная с некоторой ленью и разморенностью от жаркого дня и ударной дозы молодого вина. И вот местный управленец из свиты бургомистра делает отстраняющее движение рукой, тычет пальцами в проплывающую над площадью гигантскую надпись о грядущем открытии великого соревнования по ловле. Гном не отступает. Местный делает еще один взмах рукой, за его спиной появляются три городских стражника. Еще пара слов, качание головой, и управленец уходит, взмахнув полами пышной одежды. А вот это уже четкий отказ… Злой, как черт, черноволосый гном топает ногой и бросает взгляд туда, где, по моим представлениям от карты города, и расположены руины древнего храма. А вот это уже интере-е?еесно…
– Интере-е?есно, – невольно произношу я вслух, не отрывая взгляда от гнома. – Строгус!
– Да, сударь?
– Прямо сейчас узнай у того гнома причину его расстройства – если он скажет, конечно. Я лично сомневаюсь в этом. Если не скажет – намекни, что вскоре восстанавливать из руин местный разваленный храм буду я силами нанятой мною строительной бригады. И что мы до сих пор ищем бригаду.
– Будет исполнено. Сюда звать того оборванца?
– Нет. Просто укажи ему на колвасс.
Пока Строгус направлялся к интересующему меня гному, я успел переодеться, выпить стаканчик винца, через подзорную трубу обозрел окрестности, уделив внимание уже стоящему на устланной коврами дощатой платформе бургомистру-жадине, и радостно улыбнулся, увидев на жирном пальце того подаренный мною перстень. Подарок принят и выставлен напоказ. Это отлично.
Оглядел я и недавно покинутый нами особый навес для ВИП-персон, и в этот момент стекло подзорной трубы едва не треснуло, ибо я узрел грациозно сидящую за одним из столов Черную Баронессу, глядящую прямо на меня сквозь окуляры изящного дамского бинокля, тогда как другая ее рука резко воткнула в спину еще одного несчастного жареного «лягушеаса» большую вилку. Хруста я не слышал, но хребет лягушке точно сломали.
