известно, что это именно она подкинула роковое письмо. Заодно, как могла, стерла и всю историю поиска. Едва дождавшись окончания последнего урока, Светлана Николаевна положила конверт в сумочку, замоталась поплотнее платком и двинулась в путь. Адрес она, разумеется, знала – он был указан в личном деле. Кодовый замок на деревянной двери подъезда был давно выбит, и Крупская крадучись вошла в удушливый полумрак, пропитанный гнилым паром, сочащимся из подвала. Вот и почтовые ящики на стене. Светлана Николаевна нашла нужный и принялась засовывать пухлый конверт в узкую щель.
– Получилось? – раздался позади заикающийся голос.
Крупская вздрогнула всем телом и резко обернулась. В приоткрытой двери квартиры напротив стоял долговязый и тощий парень с вытянутым бледным лицом. Пустые глаза бессмысленно пялились куда-то в сторону.
– Пошел ты, – зло и испуганно пробормотала Светлана Николаевна, с силой протиснула письмо в ящик и поспешно выбежала из подъезда.
Из Михайловска Аркадий Леонидович возвращался в смешанных чувствах. С одной стороны, все прошло хорошо: он не только выяснил, что так называемое капище не более чем не слишком удачная подделка, но и донес эту информацию до самого начальника Комитета по охране памятников истории и культуры. Тот слушал серьезно, внимательно, даже записывал что-то, задавал вопросы, а в конце беседы долго жал руку и благодарил за важный сигнал. Со встречи Аркадий Леонидович вышел окрыленный, с чувством хорошо сделанной работы; он хотел было сразу позвонить Троку, но потом решил, что лучше будет все рассказать тому при личной встрече. Новости были из разряда, что называется, не по телефону.
С другой стороны, появились новые вопросы, ответы на которые он не представлял себе даже приблизительно. Две логические цепочки никак не желали соединяться. В части мошеннической схемы все было ясно – во всяком случае, в той степени, которая устраивала Аркадия Леонидовича, и он был уверен, что Троку будет еще более понятна суть заговора с участием жены губернатора Михайловска, директора краеведческого музея, злосчастной Львовой и бригады строительных рабочих. Оставалась мистическая составляющая, и вот она никак не укладывалась ни в какие схемы. Откуда взялась кукла под камнем в мнимом древнем святилище? Проводил ли кто-то там некие ритуалы, и если да – то какие, если же нет – то в чем причина доселе невиданного всплеска насилия и трагических катастроф, потрясших Северосумск, и чувство надвигающегося инфернального зла? Ладно, мир вообще не меняется к лучшему, и все можно было бы объяснить совпадениями и случайностями, и даже собственные кошмарные сны и ощущения списать на мнительность и негативный жизненный опыт – но ведь то же самое чувствовала и Карина…
«Надо же позвонить», – спохватился Аркадий Леонидович.
Он вытянул из кармана мобильник и набрал номер.
– Я в автобусе, только что выехал.
– Отлично! – Он услышал по голосу, что Карина улыбается, и в полумраке салона стало будто немного светлее. – Как все прошло, удачно?
– Более чем! Есть очень интересные новости, приеду – обязательно все расскажу!
На этот раз Аркадий Леонидович действительно собирался все рассказать: и о подробностях разговора с Троком, и про куклу в яме, даже про Львову, пусть и опустив некоторые детали их встречи, и о том, что зловещее капище оказалось всего лишь фальшивкой. Хватит уже скрытности и недомолвок.
– Тебя дома ожидает сюрприз, – на прощание сказала Карина.
Он улыбнулся, убрал телефон и поежился, плотнее закутываясь в пальто. В темном мокром окне смутно виднелось его отражение, подсвеченное тускло мерцающими каплями влаги. Дождь превратился в густой снегопад, и ночь за окном была похожа на черную классную доску, исчерканную меловыми штрихами. Хотелось домой, а еще спать. Прошлая ночь в отеле «Элит» выдалась неспокойной: из сауны в конце коридора доносилась громкая разноголосица, визгливый смех, а когда он, немного привыкнув к этим звукам, все-таки задремал, где-то с грохотом распахнулась дверь, в коридор вырвались мужские басы, женские, истеричные вопли, торопливый топот шагов, что-то падало и поднималось, дребезжало, звенело, звуки то удалялись, то приближались, снова и снова хлопали двери, так что уснуть удалось только под самое утро. Сейчас, в особом теплом уюте салона автобуса, пропитанного запахами мокрой одежды, усталых людей и бензина, Аркадия Леонидовича разморило, и он, привалившись лбом к прохладному стеклу, медленно погрузился в легкий сон.
До возвращения домой оставалось не больше пары часов.
Карина присела за стол, вскрыла конверт и достала оттуда пачку листов с фотографиями и текстом.
Сначала она подумала, что это какая-то ошибка: кто-то положил не в тот ящик полицейские объявления и распечатки статей. К ней, Карине, все это не могло иметь никакого отношения.
