Болящая покорно исполнила требуемое и, оставшись нагишом, скрестила на груди руки.
– Ой, какая ты худенькая, душа моя, – господин Миллер сокрушенно покачал головою и, достав из принесенного с собой сундучка какую-то склянку, велел девушке улечься на живот.
– Это чудодейственная мазь из рога единорога, – намазывая Сашкину спину каким-то дурно пахнущим снадобьем, похвастался лекарь. Руки его прямо порхали по спине болящей, не забывая опускаться и чуточку ниже…
– Ах. Какая у тебя спинка, милая… И кожа – прямо шелк! Я вижу, жизненные соки еще не все утекли из тебя… Не переживай, восстановим. Расслабься-ка, милая… вот так… ага…
Сашка давно уже расслаблялась, вытянулась и даже закрыла глаза – прикосновения юрких рук лекаря оказались такими нежными, что девушка млела. Горячая волна разлилась по всему ее телу, по спине, от плеч до копчика, побежали мурашки, и волна сладострастия вдруг накрыла рыжую с головой, так что даже не хотелось выныривать.
– Еще помазать?
– Да-да, еще… и можно без мази…
– Без мази так без мази. Как скажешь, милая. Главное – это восстановить жизненные силы, ага… А ну-ка теперь перевернись на спину. Для начала измерим глубину пупка… и не забыть бы осмотреть грудь – там может много болезней таиться.
Сашка уже устала противиться вдруг охватившему ее чувству. Едва ладонь лекаря скользнула к ее груди, как девушка приподнялась и, обхватив лекаря за шею, властно притянула его к себе, накрыв поцелуем губы.
Славный малый – и немного прощелыга – Иоганн Миллер больше не говорил о жизненных силах, стало не до того… Тут нужно было действовать по-другому, тем более что эта рыжая разбитная девчонка, похоже, совсем не против… скорее даже наоборот… Ого!
Заглянувший на стоны Феденька, узрев некое веселое действо, поспешно прикрыл дверь и шуганул мелких – чересчур уж любопытными стали, да!
Достойнейший лекарь Иоганн покинул исцеленную с чувством хорошо выполненного долга. Еще бы, оба – и врач, и его пациентка – расстались вполне довольные друг другом, что, увы, бывает нечасто, поскольку медицина все же наука не точная.
После ухода доктора Сашка расслабленно заснула и проснулась лишь утром, чувствуя себя полностью здоровой! Кашель и насморк ушли, головная боль тоже пропала, и в истощенный организм вернулись столь необходимые ему жизненные силы. Даже рубцы на спине – следы плети – зажили и больше уже не саднили. Верно, сделала свое дело мазь.
Когда король наконец вернулся в Оберпален с победой, Маша встретила его радостным известием о беременности. В начале следующего года следовало ожидать появления потомства, мальчика или девочки – Арцыбашеву было все равно. Лишь бы здоровый родился… выжил бы. И жена бы при родах не умерла.
Все эти тревоги вовсе не были напрасными, ибо о гигиене в те времена особого представления не имели. В Европе умывались редко, рук после туалета не мыли, да и вообще, уборные вместо ночных горшков, кои выплескивали прямо на улицу, тогда появились только в Ливонии – по личному указанию короля, возродившего древние римские обычаи: ходить в баню, раз в неделю мыть голову, и вот – иметь в домах и на хуторах особые туалетные комнаты. Иначе, не дай бог – эпидемия! Запросто.
Тема эта быстро стала модной, еще бы – ее из номера в номер упорно тиражировала «Ливонская правда», редактируемая лично королевой Марией Владимировной. В одном из майских номеров, кстати, было почти полностью опубликовано послание Ивана Грозного, доставленное лично князем Оболенским со свитою. В сем письме могущественный российский государь милостиво соизволил не опалиться на любимого зятя гневом, а наоборот, благодарил за снятие раковорской осады и подтверждал все свои прежние пожалования. Все же, что б там ни говорили, а Иван Васильевич вовсе не был глупцом и прекрасно понимал всю свою выгоду. Как и то, что – рано или поздно – ливонский король все же может полностью выйти из-под контроля, и тогда нужно будет что-то решать. Но это не сей момент, а много-много позже, что прекрасно осознавал и сам славный король «Арцымагнус Крестьянович». Он сейчас выгоден был Ивану, а Иван – ему. Без Ливонии Магнуса не будет пророссийской Прибалтики, без поддержки царя не будет Ливонского королевства. Пока не будет. Пока.
Потерпев неудачу под Раковором, шведский наместник Акезен вернулся в Ревель, строя планы реванша.
С ним тоже вновь предстояло столкнуться, и уже очень и очень скоро. Как и с поляками, алчно точившими зубы не только на прилегающие к Речи Посполитой земли, но и почти на все побережье. За побережье зубы им пообломают шведы… а за Ливонию?
В замке барона Фридриха фон дер Гольца всю ночь напролет играла веселая музыка и кружили в танце изысканно одетые пары. Нынче старый барон праздновал собственную свадьбу и приказал устроить салют. Король и королева Ливонии оказали своему могущественному вассалу честь, посетив замок. Магнус не скрывал довольной улыбки, улыбалась и Маша, а
