пальцем:
– Иди сюда! Кто ты и из какого рода?
– Клювач из рода рыси, Любый! – ответил охотник.
– Раздевайся! – потребовал колдун, наложил ладонь ему на бритую голову, изливая в парня часть своего безграничного, ядерного жара. – Духи вернулись, Клювач! И они хотят видеть тебя среди своих детей. Прыгай!
Лесовик послушно повернулся к торчащему из соснового корня ножу, разбежался, прыгнул и… после кувырка упал на все четыре лапы крупной пятнистой рысью, с коротким хвостом и бодрыми кисточками на ушах. Ошалело тряхнул головой, умчался в болото.
– Иди сюда! – снова указал в толпу Андрей. – Имя!
– Беролап из рода кабанов.
– Раздевайся! – Колдун наложил на него руки: – Духи вернулись, Беролап! И они хотят видеть тебя среди своих детей. Прыгай!
Парень кинулся к ножу, взметнулся в воздух, и в темноту болота умчался крупный клыкастый секач.
– Иди сюда! – снова поднял руку колдун. – Назови свое имя! Раздевайся!
Всего за полчаса Андрей перекинул в зверя с полсотни лесовиков, а когда людей с явным даром в толпе почти не осталось, раскинул руки, поворотился, обращаясь сразу ко всем:
– Духи вернулись к нам, великий народ лесов! Духи вернулись! Наступает новое время! Время потомков небес!!!
И с наслаждением зажмурился, вбирая новую волну всемогущества, что хлестнула в него от кричащих, машущих руками, бьющих в бубны и радостно обнимающихся людей.
– Духи вернулись!!! Люди, вы слышите?! Небесные духи снова среди нас!!!
Колдун нашел свою одежду, облачился, вышел из круга – и оказался в руках лесовиков, подхвативших Любого, куда-то понесших, потом ставших качать, снова утащивших в сторону по склону и наконец-то усадивших на удобное местечко возле жаркого костра. В одну руку он получил чашу со сладким медовым напитком, в другую окорок оленины. Вскинул и то и другое:
– Духи вернулись, народ лесов! Мы победили тьму и освободили свет! С праздником!
Вскоре стали возвращаться дети небесных прародителей, один за другим перекидываясь обратно в людей. Их состояние не поддавалось описанию. Многие от хлещущей через край эйфории забывали даже одеться, кидаясь в объятия сородичей.
Каждый из пришедших вызывал новую волну радости – к счастью, отвлекая на себя внимание от порядком уставшего Андрея. Воспользовавшись одним из таких затиший, молодой колдун выскользнул из толпы и скрылся в своей землянке.
Шумный праздник утомил не только пришельца из будущего, но и самих лесовиков – наступивший день прошел тихо, словно болото обратилось в безжизненную пустыню. Сотня чумов – и ни единого человека снаружи. Только к ночи возникло какое-то неясное шевеление – да и то ненадолго.
А через день лесовики разом снялись и в считаные часы исчезли в заснеженной чаще.
Они несли в родные стойбища потрясающее известие: прародители вернулись! Древние сказания исполнились: люди снова стали детьми небесных духов!
Среди наступившего покоя Андрей вышел на поляну, окруженную кострищами, постоял возле гнутого соснового корня, в котором осталась глубокая выемка от вынутого обсидианового ножа.
События недавней ночи ныне вспоминались, как наркотический угар с безумными галлюцинациями. Кипящая кровь, прыжки оборотней… Безумие полной Луны.
Студент-медик огляделся по сторонам, убеждаясь в отсутствии лишних глаз, разделся догола, оставшись с одним лишь амулетом, разбежался и прыгнул, совершая кувырок…
И тут же вновь на колдуна обрушилась волна силы, запахов, острота звуков.
Андрей и без того имел обоняние не хуже, чем у собаки, и слух, словно у совы, – но новое его воплощение превосходило человеческое на порядок.
«Может быть, так и положено: звериные обоняние и слух у врожденного оборотня? – подумалось ему. – И все прочие способности лишь часть этого дара?»
Он сделал широкий круг по болоту, взрывая натоптанный наст острыми когтями, вернулся к одежде, взметнулся в прыжке… И кувыркнулся по снегу голым человеческим телом. Замер, задумчиво созерцая куртку, пояс, штаны и сапоги.
Молитвы… Они звучали в нем непрерывно, наполняя Любого добрым человеческим теплом. Молитвы восхваляющие, молитвы
