вы обучаетесь на высшего целителя?
Я чуть было не ответила «нет», но вовремя опомнилась:
– Да. В Златоградской академии.
– Это хорошо, а в мое время этой академии еще не было.
– И где же вы обучались? – вежливо осведомилась я, с отвращением косясь на пирожные.
– О! Моей учительницей стала моя бабушка.
– Она тоже была высшей целительницей?
– Да. Мы жили на окраине Бейруны… Да вы угощайтесь пирожными. Специально для вас готовили.
«Не сомневаюсь!» – мрачно подумала я, глубоко вздохнула и решительно откусила кусочек.
– Бесподобно! – Проглотила я его с трудом, но виду не подала. Лицедейка во мне, что ли, пропадает?
Заставила себя съесть половину пирожного, отчаянно боясь того, что последует, но понимая, что я должна вновь пережить всю ту боль. Мирана следила за мной жадными глазами и без умолку рассказывала о себе и Шайнере.
– Он за мной так красиво ухаживал! Я просто таяла, – заливалась она.
«Знаем! Таяли! Умеет дракон подольститься и очаровать», – мысленно согласилась я, отпивая кафей, чтобы заглушить вкус пирожных.
– У вас чудесная дочка, – сказала я, когда Мирана на мгновение умолкла.
– Эльлиррина? Совсем от рук отбилась, замучилась я с ней. Она вас не сильно утомила?
– Нет, что вы, – ответила я, ощущая первые признаки боли.
Моя собеседница тоже во все глаза глядела на меня, а за окном царило чудное радужное утро.
– Замечательная погодка, – нервно заметила я.
– Да. – Мирана уже и не думала притворяться, а я почувствовала первые аккорды боли.
Отодвинула от себя чашку и приложила руки к животу. Ну так и есть – внутри меня разливался яд.
– Ты себя не излечишь, даже не старайся, – со злобой проговорила женщина.
– За что? – только и поинтересовалась я у нее.
– Ничего личного. Но они пообещали дать мне эликсир вечной молодости!
– Высшие эльфы? – прохрипела я. Все-таки умирать было очень больно, а главное, страшно.
– Умная девочка, только это тебе уже не поможет.
Я охнула и согнулась от боли, а после увидела, как за спиной Мираны открылась дверь и в щелку заглянула Рина. Глаза девчушки испуганно расширились. Я упала на колени и спросила:
– Сударыня, почему вы избрали именно яд?
– А ты бы хотела, чтобы я тебя зарезала или придушила? – отстраненно осведомилась она.
Рина закрыла дверь, а я ответила:
– Я знаете ли, жить хотела… хочу… – Боль застилала мой разум, а женщина продолжала разглагольствовать:
– Задушить тебя я не могла – сил бы на это не хватило. Зарезать? Грязно. А вот яд – самое то.
– Меня… станут… искать…
– Разве кто-нибудь подумает на меня? Все решат, что ты попросту сбежала, причем еще вчера.
– Тетушка… не поверит этому…
– Девочка, на меня в любом случае никто не подумает. Угомонись! Скоро ты умрешь, а я закопаю тебя где-нибудь в укромном уголке сада.
– Покорнейше… благодарю… – Умирать было очень-очень больно.
Я беззвучно плакала, катаясь по ковру и цепляясь за его длинный ворс.
– Этот ковер Шайнер привез из Зилии. Его придется заменить, – хладнокровно заметила моя убийца.
Я застонала, потому что на большее просто не хватало сил. Потом была только боль и ничего больше. Я умирала медленно и очень мучительно, но вот наконец все закончилось. Особо яркая вспышка боли, и я избавилась от нее совсем. Недоуменно осмотрелась.
Я висела под потолком в тунике и брюках, то есть в том наряде, в котором отправилась на Призрачный Фрегат. Посмотрела вниз. Тело другой Нилии лежало на полу. Выглядело оно не очень хорошо – на бледной коже лица мокрые дорожки слез, исцарапанные руки сжаты в кулаки, пальцы сжимают длинные ковровые ворсинки. Н-да, зрелище, достойное какой-нибудь некромантской картины… Мирана с досадой принялась разжимать мои мертвые пальцы, как бы мерзко это ни звучало. Только вот почему я все еще
