Трикси Бланш, твоя песня прекрасна, но беззвучна. Если ты придешь в мою мастерскую, то запоешь громко и ясно.
Воцарилась полнейшая тишина.
Мастера закрылись, кто как мог, но каждый применил умения не меньше третьей ступени. Кроме Таппы – тот попросту перестал думать. А я поняла, что ступаю на очень-очень тонкий лед. Рефлекторно оглянулась в поисках поддержки от рыжего… и краем глаза заметила, как подрагивают веки у Ригуми Шаа. Вспомнилось отчего-то, как он поприветствовал меня здесь, на суде – единственный из всех мастеров. И еще один случай, раньше, когда Оро-Ич ворвался на его урок, привел все в состояние хаоса и исчез. Первое, что Ригуми сделал тогда, – спросил, как я себя чувствую.
От сердца отлегло. Не знаю, почему – совершенно иррациональное чувство, но очень сильное… и правильное, что ли?
– Благодарю за щедрое предложение, мастер Эфанга, – ответила я, вкладывая в эту фразу всю вежливость и почтение, какие смогла наскрести по задворкам души. – Но вынуждена отказаться. Мой мастер – Ригуми Шаа, и все, чего я хочу сейчас от магии, – оправдать его доверие.
Тут словно какая-то ниточка оборвалась.
Мастер Ригуми резко выдохнул. А Эфанга досадливо цокнул языком и отвернулся. Из меня будто разом все силы выпили. Я, уже не стесняясь, обняла Тейта и уткнулась ему в плечо, позволила обнять и поцеловать в висок и невнятно проговорила:
– Прошу прощения, мастер Чирерори. Я, кажется, не могу ответить на ваш вопрос. Очень голова болит.
– Трикси Бланш обязана… – начал было пижон в голубом напыщенно, однако его прервали.
– Не обязана, и все это знают, Чирерори-кан, – вкрадчиво произнес Ригуми. – Есть другой свидетель. Следует расспросить его.
– Давайте, я готов, – весело поддержал его Тейт.
Неизвестно, сработало ли заступничество мастера Ригуми или этот Чирерори просто понял, что я действительно не в форме, но от меня отстали. Дальше отдувался один рыжий. Впрочем, не похоже, что его напрягал допрос. Отвечал он без промедления, словно по заранее отработанному шаблону. Может, так и было… Закончили мы минут через сорок, не позже. Я только подтвердила в конце, что-де согласна со всем сказанным. Затем мастера снова устроили безмолвный обмен мнениями, а после стали расходиться – ни тебе вердикта, ни приговора.
Шрах знает что!
Последним ушел Ригуми. Отправив подмастерье вперед, он подошел ко мне и заглянул в глаза, сверху вниз, пристально, но без прежнего холодка.
– Скажи, Трикси-кан, – попросил мастер негромко, – есть ли что-то, о чем ты жалеешь после победы над Арингой?
Сил врать и выкручиться после суда у меня не осталось, поэтому я честно призналась:
– Океан. То есть побережье. Очень хотелось там побывать.
Ригуми Шаа склонил голову к плечу. Глаза у него странно потемнели.
– Ты побываешь там. Через пятьдесят дней покажи мне иллюзию, к которой можно прикоснуться, и я отведу тебя к побережью вместе с Танеси Тейтом и теми, кого ты пожелаешь взять. А пока пребывай в спокойствии.
С этим непонятным пожеланием он развернулся и покинул поляну. Мы с Тейтом остались наедине.
– Как я держалась?
Вопрос прозвучал вяло. Тейт успокоительно поцеловал меня в щеку и обнял покрепче.
– Хорошо. Зря только испугалась Эфангу. Мастер Оро-Ич не позволил бы ничего с тобой сделать. И не злись на Таппу, – попросил он внезапно. – Во-первых, уже я на него злюсь. Во-вторых, он правда считает, что так лучше.
Отвечать сразу я не стала. Повозилась немного, устраиваясь поудобнее в объятиях, прикрыла глаза. И сказала вдруг совсем не то, что собиралась:
– Интересно, почему мастер Ригуми такой добренький.
Улыбку Тейта я не увидела – почувствовала.
– Ну, если совсем просто… Крутой мастер предложил тебе личное ученичество. А ты сказала: мол, нетушки, Ригуми Шаа круче. Конечно, ему приятно. Доверие опять-таки. И ты признала, что только он твой мастер. Думаешь, часто это происходит?
– Но я же вовсе не имела в виду ничего такого! – запротестовала я, и рыжий засмеялся:
– И понятно! Вот потому он так и обрадовался – ты ничегошеньки не знала, но сказала то, что сказала. И вообще, мастеру Оро- Ичу было очень весело.
– Ты так говоришь, словно это главное.
– А разве нет? – искренне удивился Тейт.
