— «Невидимка»! — повторил Мак и, как безумный, выбежал из комнаты.
На пепелище
В выходной день Катюша решила сходить домой, в колхоз «Юг».
Прекрасное платье из нежного шелка цвета морской пены, красненькие туфельки и шляпка, похожая на весенний тюльпан, лежали на диване, ожидая свою хозяйку. Правда, ей не очень хотелось идти. Хотелось увидеть своих и рассказать, как интересно вести хозяйство на великолепном корабле, но неприятно было появляться на глаза после такой неудачи — ведь «Юг» остался без дождя! Ей так и виделось, как молодежь окружит ее и начнет весело подразнивать: как же это вы так с дождем подкачали?.. Им со стороны, конечно, смешно: облака сделали, а дождя не дали, да еще и вреда наделали. А попробовали бы сами: облака — это вам не лошадь и не комбайн. Особенно когда на пути встречаются такие пакости, как, например, шаровые молнии. Не напишешь же им: ходить на путях запрещается!..
И еще одно беспокоило Катюшу: хотелось сперва, как и полагается хорошей хозяйке, закончить все дела. Внешне казалось, что все в порядке. Обед привезут из МТС. Корабль у нее, как куколка, так и сияет — можно и не вызывать аэродромного для уборки. Уборка — ерунда! Ее пылесосы за каких-то полчаса собрали все пылинки с мебели корабля, автоматические щетки весело пробежались туда и обратно по паркету. Настоящая радость так убирать. И у Катюши остался только один… неубранный уголок. Туда до сих пор не мог попасть ни один автомат, и тряпка там никогда там не гуляла. Катюше мерещилось, что в этом таинственном месте высятся горы пыли и леса паутины… Брр… На фоне чистого корабля это выглядело таким же неподобающим, как неудача с дождем в «Юге»!
Этим нетронутым уголком оставалась для чистюли-Катюши профессорская комната. Он решительно не позволял ее убирать. У него, мол, исключительно хрупкие приборы. Но разве она слон! Ведь он не возражал, когда Катюша убирала в комнате наблюдений или в разведывательной. Просто упрямый старик! Катюша уже подкатывала к нему и так, и эдак, и Маргошу его взяла под свое шефство, а ничего не выходило. Говорил: «Ах, милая Катенька, честное слово, у меня чисто, я сам привык убираться, а Маргоша у меня опрятнее человека».
Но сегодня Катюша услышала, что профессор тоже собирается в колхоз исследовать место, где взорвалась молния. Может, сегодня, наконец, удастся договориться со стариком и во время его отсутствия предпринять наступление на паутину?.. Один прорыв, и дело с концом. Начальник все премию за чистоту ей обещает, но разве она имеет право на премию, когда на корабле остается хоть один грязный уголок?
Катюша надела красненькие туфельки и постучалась к Ролинскому. Он действительно собирался куда-то. Шляпа лежала наготове рядом с удобным кавказским посохом, а сам профессор (вот бессовестный!) чистил в комнате щеткой свой костюм.
Острый глаз Катюши, глаз хозяйки, сразу заметил беспорядок. На полировке стола — мутный плюш пыли, в углу — серый парашютик паутины, а под столом — ужас! — полное блюдце (тоже придумал!) окурков.
— О, — простонала Катюша, — какой ужас!
— Что такое?.. — растерянно заморгал ресницами старик, озабоченно осмотрев свою комнату.
— Вы не видите, — сердито наседала Катюша, — ясно, вы не видите, потому что у вас на очках целая шуба из пыли. Но мне это надоело. Действительно, Николай Иванович, если вы не позволите мне сегодня убрать, я вызову из МТС санкомиссию и оштрафую вас, вот увидите!
Ролинский растерянно снял очки и держал их в руке, не зная, сердиться ему или смеяться.
— Катенька, — захныкал старик, увидев, что ему не отвертеться, — мне надо идти, а вы меня задерживаете. Я не могу позволить вам здесь хозяйничать… Я уже говорил… Ваши щетки-автоматы шумят, как обезьяны на водопое!
— Возможно, — смутилась Катюша, представив, как ужасно шумят обезьяны на водопое. — Может быть, мои автоматы в самом деле немного шумят, но, если хотите, я могу принести обычную тряпку и обыкновенный веник.
Катюша покраснела: наличие в ее автоматической кухне обычного веника было тайной. Веник среди автоматов выглядел так же смешно, как, например, керосиновая коптилка среди электрических фонарей. Но за электрической печкой у Катюши все же стоял старый дед-веник. Его подарила старенькая мама, когда девушка пошла работать на корабль: она не представляла, как можно хозяйничать без веника.
Чтобы скрыть смущение, Катя принялась уговаривать Ролинского.
