Эллина кивнула, мысленно посочувствовав той несчастной, которой суждено занять ее место, но знала, что упрашивать не убивать бесполезно. Вместо этого она отправилась на поиски спальни: действительно хотелось прилечь.
Гоэта задремала, как была, в одежде, и вернувшемуся Малису пришлось ее будить.
Эллина долго не могла понять, чего он от нее хочет, а когда поняла, пришла в ужас. Для некроманта же это было в порядке вещей.
– Я не заставляю смотреть, просто жертвенник подготовь. Потом девицу зельем забытья напоишь, и можешь с чистой совестью идти спать. Закончу, осмотрю тебя: что-то камень на тебя реагирует. Кровотечения нет?
– Не знаю, – честно ответила гоэта.
– Так, тогда с тебя начну. Эта может и подождать, как раз успеет небесам надоесть. Раздевайся, душечка, или стесняешься?
Гоэта усмехнулась: стесняться ей глупо. В бытность их непродолжительного знакомства (две недели работы и четыре после) постель была ее главным местом времяпровождения. Взаимовыгодное сотрудничество: у него под боком всегда есть способ освобождения от излишков энергии (ее бывало много, так что Малис с легкостью мог соперничать с выпившим специального средства Гланером), у нее – удовольствие. С этим Эллине повезло, наверное, поэтому и помнила некроманта.
Малис внимательно осмотрел ее, не только визуально, так что гоэте пришлось пережить пару неприятных моментов. Поцокав языком, он высказался насчет мужчин, которые способны взять женщину только подобным образом, и отправил Эллину на кухню готовить примочки:
– Не маленькая, сама сообразишь, какие. Обязательно от заражения что-то. Травки, червячки, лапки и прочее – в кладовой. Она рядом с кухней. С алтарем, так и быть, сам управлюсь. Потом вина мне подогреешь – ритуал силы отбирает.
Гоэта боялась наткнуться в темноте на бедную связанную жертву, но обошлось. Зато крики ее она слышала. Потом они смолкли – Малис влил в рот зелье забытья.
Жертвоприношение происходило на улице, вопреки традиционному мнению, некроманты никогда не устраивали алтари дома, не желая наполнять его концентрированной темной энергией и разными существами, которые непременно просачивались из других миров во время ритуалов. Исключения составляли камерные жертвенники, но на них не убивали, хотя и обагряли кровью.
Малис вернулся часа через полтора, усталый, потный, перепачканный кровью и землей. Взглянув на него, Эллина предпочла не задавать вопросов.
– Что, неинтересно, на что должна была пойти твоя жизнь? – некромант тщательно вымыл руки и бросил грязный плащ и рубашку на пол. – Пятна потом застираешь. Зомби они хотели получить, золотце, и получили. И не простого. Скажем прямо: от девушки мало что осталось, внутри нее сейчас демон, который исказил черты этого существа. Это нам на руку: не заметят подмены. Утром объясню магу, как управлять созданием. Жаль, недолговечное оно – тело быстро разлагается, но им для какой-то заварушки хватит. Она кого-то там сыграть должна. А теперь тащи вино и иди греть мне бок.
Малис вольготно развалился на постели, а гоэта хлопотала вокруг него, подмечая малейшие перемены во взгляде, позе, выражении лица. Она боялась проявления дисбаланса энергии, понимая, что для нее, в ее нынешнем состоянии, он опасен. Пришлось принять пару превентивных мер, после которых некромант, кажется, расслабился.
Заснула Эллина у него под боком. Его занятие, безусловно, богоугодным назвать нельзя, но он лучше Гланера – не предаст, даже заботится. И никогда не упивался ее болью. Так что из двух зол… Тем более что это зло было знакомым и в привычном состоянии не вызывало страха.
Завтрак пришлось готовить самой. Но выспаться Малис ей позволил.
Самого его дома не было – Эллина решила, что отправился на встречу с Доновером. Либо приводит энергию в порядок – с ней ведь нельзя.
Она старалась не подходить к окнам, передвигаясь максимально осторожно, чтобы сторонний наблюдатель, окажись он поблизости, не заметил. Поела и вернулась в темную спальню некроманта, пропитанную запахом хмеля. Снова легла, пользуясь возможностью отдохнуть.
Вернувшись, Малис сообщил, что все в порядке, и для всех она мертва. Бросил на стол кошелек, сказав, что это ей на расходы. Гоэта предполагала, что там часть денег, которые заплатили Доновер и Гланер.
За обедом, который на скорую руку Эллина сделала из того, что было, некромант расспрашивал ее о причинах нелюбви двоих темных магов. Гоэта отделалась общими фразами и попросила помочь ей добраться до Университета.
– То есть лошадь тебе нужна, вещи? Будет. Только тебе у меня еще денька четыре сидеть, если не неделю. На улицу выходить не смей, занятие я тебе найду.
