– Нет, – покачал головой варог. – Мне нужна светлая голова.
– Опасаешься измены? – слегка прищурилась Алиенора.
– Скажем так: не доверяю де Ге и французскому королю.
– Мне интересно, кому ты служишь, юноша? И вообще, как тебя зовут? Мы не первый день вместе, а я до сих пор не знаю твоего имени.
Варог понял, что сболтнул лишнего, и опустил голову, а императрица усмехнулась:
– Не хочешь отвечать? Ну-ну…
В комнате воцарилась тишина. Каждый думал о своём. На душе у варога было неспокойно. Он в самом деле не доверял франкам. Но это не главное, ибо его внутреннее волнение было связано с Алиенорой. Совершенно незаметно, оберегая женщину, он осознал, что влюбился в неё. Возможно, это не настоящая любовь, которая одна на всю жизнь, а обычное влечение девятнадцатилетнего юноши к красивой женщине. Однако Стоян этого не понимал, и для него всё было просто. Варог хотел обладать этой женщиной, любить её, ласкать. А императрица, любвеобильная соблазнительница, давно заметила, как он на неё посматривает, и была не против разделить с молодым шпионом ложе. Поэтому строила ему глазки и делала прозрачные намёки.
Будь Стоян опытнее в делах любви, он давно затащил бы Алиенору в постель. Но в остроге варогов общению с женщинами не учили, и всё, что было в жизни Стояна, – три ночи с парижскими блудницами. Так что понятно, почему он не понимал намёков императрицы, проявлял нерешительность и никак не мог сделать первый шаг. А время уединения беглянки и варога подходило к концу. Ещё одна ночь – и они, скорее всего, расстанутся. Появится король Людовик, и после переговоров пути-дороги Стояна и Алиеноры разойдутся. Женщине придётся отправиться в королевский дворец, откуда она призовёт на помощь верных вассалов, а варог помчится на север, к Ла-Маншу, где появились корабли гэлов и лодья Яромира Виславита под флагом Рарога.
– Можешь и дальше молчать, всё равно я уже знаю, кто ты, – нарушила тишину императрица.
– И кто же? – Стоян покосился на неё.
– Ты воин Вадима Сокола.
– Почему вы так решили?
– Акцент, манеры, как ты держишься при общении с де Ге, твоё отношение ко мне и некоторые неосторожные слова. Всё это говорит о том, что ты венед или варог. Я была в плену у Сокола и кое-что понимаю. Так что же, я права?
Отрицать очевидный факт смысла не было, и варог кивнул:
– Вы правы.
– А как тебя зовут?
– Стоян.
– Сто-ян, – по слогам повторила Алиенора, допила вино, поднялась, обошла стол и замерла перед юношей.
Снизу вверх он посмотрел на женщину и хотел опустить голову, но она спросила:
– Скажи мне, Стоян, я нравлюсь тебе?
– Да, – выдавил он из себя. – Вы мне нравитесь.
– Когда мы одни, я разрешаю обращаться ко мне на «ты».
– Как скажешь, – согласился юноша и, заметив, что Алиенора улыбается, поднялся.
Он был выше женщины, шире в плечах и весьма недурён собой. По крайней мере, так говорили девушки, с которыми Стоян сталкивался раньше. Алиенора считала так же.
– Ну и что дальше? – Чувствуя лёгкое возбуждение, женщина положила на грудь варога ладонь.
«Сейчас или никогда», – решился варог.
– Я люблю тебя, – выдохнул юноша, обнял Алиенору и поцеловал.
Губы встретились, и благородная дама с многими поколениями славных предков не оттолкнула Стояна. На короткий срок она перестала быть императрицей и матерью двоих детей. Дворянская честь осталась за дверями дома, и рядом с варогом оказалась обычная женщина, которая хотела немного любви и тепла.
Оторвавшись от губ Алиеноры, юноша легко подхватил смеющуюся женщину на руки и понёс её в спальню. Он положил красавицу на широкое грубое ложе, и они стали торопливо раздеваться. Юбка, штаны, сапоги и туфельки, чулки и сорочки – всё это полетело на пол, и вскоре на Стояне и Алиеноре не осталось ничего. Два обнажённых тела сплелись, и началась любовная игра.
Стараясь не торопиться, варог прикоснулся губами к одной груди, а затем к другой. Его язык блуждал по телу женщины, а она, чувствуя кожей его тёплое дыхание, испытывала неповторимое возбуждение.
