– Отец Николай, вроде бы никого за спиной не оставил. Масло взял, как отец Никодим велел, запор накинул и выскочил. Но темно ведь было и страшно.
Молчание, а затем удар по люку, и тот, кого молодой называл отцом Николаем, воскликнул:
– Кто ты?! Именем Господа отвечай! Сатана?!
«Кажется, я где-то в монастыре, – подумал я. – Но это и неудивительно. Ведь я уже отмечал, что точки перехода, как и любые иные точки силы и намоленные места, привлекательны для постройки храмов. Ну а коли так, то надо или уходить, или хитрить и добывать информацию. Пока опасности нет, значит, следует разобраться, где я и что со мной. Опять же не факт, что портал сработает. Вдруг он по какому-то графику включается? Я ведь этого пока не знаю».
– Это я, Иван.
Мой голос был глух и неразборчив. Имя назвал самое распространённое, и, если храм, куда меня выкинуло, большой, наверняка в нём отыщется парочка Иванов.
– А что ты там делаешь? – Священнослужитель, эмоции которого я смог уловить, несколько расслабился.
– За маслом спустился, а потом меня случайно закрыли. Крикнул вслед, да меня не услышали, охрип, что ли.
Бац! – отец Николай дал молодому пареньку, который его привёл к подвалу, затрещину и сказал:
– Дурачина и раззява. Что же ты Ивана закрыл? Открывай болезного быстрее.
– Понял.
Мальчишка откинул в сторону запор, а отец Николай сошёл с люка, и я рванулся из ловушки. Крышка откинулась, и я выскочил наверх. Передо мной двое. Полный бородатый брюнет с упитанным лицом и в чёрном подряснике, а рядом худой паренёк, кожа да кости, в латаной длиннополой рубахе.
– Ты же не Иван?! – приподнимая масляную лампаду, произнёс священнослужитель.
– Это точно, – согласился я и впечатал кулаком ему в солнечное сплетение.
Монах, или кто он там в своей иерархии, согнулся и раззявил рот, словно выброшенная из воды рыба. А я перехватил лампаду и поставил подножку пареньку, который хотел убежать. Затем опустил светильник на пол, вырубил священнослужителя ударом по шее и занялся мальчишкой.
– Что это за место?
Округлившимися от страха глазами паренёк смотрел на живойта, который по-прежнему сидел на моём плече, и не мог вымолвить ни слова. Но когда я его встряхнул, он произнёс:
– Эт-т-то под-д-вал.
– Само собой. А под чем подвал находится?
– Под соб-б-бо-ром.
– Каким?
– Софийским.
– В Новгороде? – удивился я, так как первая ассоциация, которая пришла в голову, была связана именно с новгородским храмом.
– Не-е-ет. В Киеве.
«Вон оно как, – качнул я головой. – Значит, я в Киеве. Шёл по тропам всего-то ничего, сколько точно – не знаю, но не больше пары-тройки часов, а то и меньше, и перешёл из Полоцка в столицу Руси. Круто, однако».
– Значит, это Киев? – уточнил я.
– Он самый.
– А день какой?
– Червень. Двенадцатое число.
«Со временем порядок, – отметил я, сканируя собор, в коем было много людей, среди которых находилось немало воинов. – Но надо уходить. По Киеву мне бродить рано. Местные священнослужители уже всполошились, видать, имеются среди них одарённые, а значит, необходимо возвращаться. Вот только что со священником и парнем делать? Убить их? Нет, я же не зверь. Да и не даст это ничего. Наверняка киевские священнослужители о языческом камне знают, да и трупы всё равно к подвалу приведут. Так что таиться особо нечего. Коль понадобится, к порталу я всегда смогу прорваться, особенно если не один, а с дружинниками».
Пальцы сдавили шею паренька, как недавно они сдавливали шейку дзяучонки, и он потерял сознание. Пора уходить, и я вернулся в подвал. Здесь перед валуном на миг замер, пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, затем погладил живойта по его «короне» и приложил ладонь к узорам.
