окружении огненной сферы, а лежал на полке. С издевательской медлительностью положил его в правый карман, часы – в левый, а «маузер» вернул в кобуру.
Я видел, что Агафья признала поражение, и вел себя как победитель.
– Насчет порчи – все в силе, – уже в дверях бросил я Агафье. – Не снимешь – накажу.
И вразвалочку вышел.
И вразвалочку дошел до ворот.
А когда очутился на улице, припустил с такой прытью, что не заметил, как впереди проступили очертания Мошково…
– Не могу поверить, что ты это сделаешь, – рассмеялась Роксана. – Что ты наконец расскажешь, для чего притащил меня в Сибирь.
– А я не могу поверить, что ты вытерпела так долго, – не остался в долгу Дамир. – Насколько я знаю, ты никогда не соглашалась на контракты вслепую.
– Видишь, как я тебе доверяю?
– Мне или моему деловому чутью?
– Дамир… – Ведьма подошла к сидящему в кресле шасу, наклонилась и нежно провела рукой по его щеке. – Неужели ты до сих пор подозреваешь, что я и Пифуций…
– Нет, – подумав, ответил шас. – Больше не подозреваю.
– И правильно делаешь. – Она поцеловала друга в щеку, вернулась на диван, расположилась так, чтобы ее ножки предстали перед собеседником в выгодном ракурсе, и улыбнулась: – Я вся внимание.
– Не сомневаюсь… – Дамир заставил себя не обращать внимания на ножки подруги, сделал маленький глоток коньяка и неспешно начал: – Некоторое время назад я был по делам в Нью-Йорке, и меня попросил о встрече Рэнди Паркер, известный американский антиквар, специализирующийся на старинных документах, дневниках…
– И прочих книгах, – закончила за него ведьма, желая дать понять, что уловила профессию американца.
Как выяснилось, она поторопилась.
– Нет, – качнул головой шас. – Рэнди интересуют исключительно документы. Пару лет назад я нанимал его для поиска кое-каких английских карт XVI века, неплохо заплатил, и он запомнил.
– Челы падки на золото, – хмыкнула Роксана.
– Ага, – со знанием дела подтвердил Хамзи. – К тому же я его не кинул, даже добавил небольшую премию за скорость…
– Представляю, как ты мучился.
– Ну… немного. – Расставаться с деньгами шасы категорически не любили, но понимали, что не только деньги способны делать деньги, но и хорошая репутация. – Рэнди меня запомнил, и когда у него появился интересный документ, обратился…
– Что за документ?
– Неопубликованный отчет за 1926 год некоего Луиса Хорша, бизнесмена.
– Отчет в налоговую? – хихикнула фата.
– Отчет об экспедиции Рериха.
– Того самого? Который путешественник и художник?
– Того самого, который мечтал отыскать путь в Шамбалу. – Дамир увидел, что упоминание известного чела заставило Роксану отбросить шутливый тон, и удовлетворенно усмехнулся: – Когда мы расставались, я намекнул Рэнди, что может меня заинтересовать, упомянул фамилию Рерих, и моя ставка сыграла.
– Кому Луис писал отчет?
– Не знаю, адресат на документе не указан…
– Почему он его не отправил?
– Потому что… Потому что понял – в этой экспедиции он столкнулся с чем-то по-настоящему необыкновенным и не рискнул делать историю достоянием гласности. Или спецслужбы запретили… Без этого отчета Рерих выглядел милым, чуточку наивным идеалистом, ищущим то, чего нет. А с ним…
– Что же это за отчет?
– Подробности путешествия на Алтай в августе 1926 года, – веско ответил шас, отставляя бокал с коньяком. – О так называемой «странной» экспедиции Рериха, которая прервалась, едва начавшись. О ней никто не распространялся… До этого отчета.
– Никто?
