держать на мушке.
— Вы все не так поняли, — слабым умирающим голосом сказал Котовский, поворачивая голову.
Наверняка со стороны это выглядело очень подозрительно. Дверь полиции открыла девица, заляпанная кровью — у меня от перенапряжения кровоточило из носа, и Марте пришлось оказывать мне помощь, а переодеться она не успела. Следующее, что доблестные полицейские увидели, это Петера в рабочем фартуке самого непрезентабельного вида и меня с засохшей кровью на лице и в защитных очках, подаренных Шефнером. Ну и на сладкое — привязанный к столу полуголый мужчина. Еще и с иностранным акцентом.
— Незаконное жертвоприношение? — рискнул выдвинуть версию один из полицейских, парнишка с кудрявой рыжей головой.
— Дурак! Жертвоприношения все незаконны, — сказал второй, с тоненькими усиками.
— Я здесь добровольно, — заявил Котовский, все еще пытаясь спасти положение: на нас с Мартой надежды нет, а по Петеру было видно, что он готов разразиться гневной тирадой.
— Добровольное жертвоприношение, — вынес твердый вердикт кудрявый, кинув хмурый взгляд на напарника. Тот спорить не стал.
— Давайте придерживаться официальных формулировок: незаконная магическая практика двух артефакторов и одного целителя, к тому же являющихся студентами Национального университета, — сказал вошедший господин в низко надвинутой на глаза широкополой шляпе. Выглядел он скорее странно, чем таинственно. — Добрый день, барон Шефнер. Я в вас разочарован. Вы даже господина Котовского не пожалели, рискнув дипломатическими отношениями Роана и Грейдора. И все ради чего?
— Ради денег конечно же, — фыркнул Петер, расслабившись. — Господин Рихтер, неожиданно вас видеть здесь. Что заместитель главы полиции по магическим делам делает в моем скромном жилище?
— Сопровождает двух стажеров. Не мог не воспользоваться возможностью наведаться к вам. А вдруг вы и правда кого-то пытаете? От Шефнеров всякое можно ожидать.
Я успокоилась, поняв, что вошедший господин хорошо знаком с Петером, и теперь с любопытством его рассматривала. Маг, но не из наших, а вот кто именно, разобрать было сложно.
— Господин Рихтер из алхимиков. Из особенных алхимиков, — подчеркнул Петер, заметив мой интерес.
Рихтер стянул шляпу, демонстрируя собранные в хвост русые волосы, вполне заурядное, хотя и довольно приятное лицо и странные глаза. Что в них странного, я поняла не сразу. У него были вытянутые зрачки, делающий взгляд чуждым и пугающим. Возможно, если бы глаза у мужчины были темными, это не было бы так заметно. Но радужка у него была светло-зеленая, и оттого «неправильность» была особенно заметна. Я слышала про таких алхимиков, как он, но встречала впервые. На весь Грейдор их было… Двое, трое? Едва ли больше. И о Рихтере слышала, вот только не знала, что он работает на полицию. И знаком с Петером.
Повелители стихий. Так их называли в древности, сейчас же более скромно величали «элементалистами» и считали, что они являются по сути теми же алхимиками. Просто более могущественными. На несколько порядков.
Алхимики, как и артефакторы, имели дело с неодушевленными предметами. Но если мы с помощью чар добавляли материи дополнительные свойства, почти не меняя ее, то алхимики активно преобразовывали все, с чем имели дело. Некоторые из них умели изменять свойства металлов или, к примеру, превращать камень в песок с помощью определенных манипуляций и заклинаний, не используя грубой физической силы или дополнительных средств.
У элементалистов были совсем другие масштабы, они могли вызвать град, устроить небольшое землетрясение или заставить реку выйти из берегов. И эти их умения нельзя было объяснить с помощью обычной алхимии, да и вообще классической магии. Разве что на самом деле поверить в существование элементалей — духов стихий. Если подумать, были ли элементалисты вообще магами и людьми? Даже внешность их была странной, с бросающимся в глаза изъяном. Всегда разным. Дед рассказывал мне о повелителе стихий с абсолютно безволосым телом — ни ресниц, ни бровей — и странно заостренными зубами. У другого, как я вычитала когда- то, были белые волосы и кожа, отливающая серебром, еще у одного — на несколько пальцев больше, чем должно быть. Так что глаза со змеиным зрачком — это не страшно. Хотя, может, у него хвост под одеждой? Проверять совершенно не хотелось. Рядом с алхимиком присущий мне исследовательский дух отчего-то пропал и вообще хотелось стать как можно более незаметной.
Между тем Петер доброжелательно пожал руку Рихтеру.
— Вы же понимаете, что тут нет оснований для тревоги? Мы не делаем ничего плохого.
— Но протокол все равно придется составить, — с тоской в голосе сказал алхимик. Оглядевшись, нашел себе стул и, усевшись, скомандовал: — Рассказывайте. И пана Котовского развяжите… если это возможно.
