Всего несколько часов, как ты уехал, а я уже очень скучаю. Твоему дорогому брату приходится едва ли не оттаскивать меня от окна и придумывать разные новые интересные занятия. Я упорно не замечаю его усилий и все жду, когда же на дороге появится темноволосый всадник, тот, при виде которого быстрее забьется сердце, безошибочно признав моего обожаемого мужа. Думаю, чтобы отвлечься, нам стоит пройтись по магазинам и купить игрушек для Доминика. Мальчик растет, становится таким живым и любознательным ребенком. Характером он больше напоминает мне тебя, чем Питера (но мы не будем ему об этом говорить, иначе раним отцовскую гордость).
Сейчас я вновь ощутила шевеление нашего малыша. Не могу дождаться того счастливого мгновения, когда ты возьмешь его на руки, прижмешь к груди. Представляю, как засветятся гордостью твои глаза, а я почувствую себя самой счастливой женщиной на свете.
Мой любимый обожаемый муж, поскорее возвращайся ко мне, я невероятно скучаю и считаю минуты до нашей встречи. Желаю ощутить твои крепкие объятия, почувствовать на губах твои губы и вдохнуть неповторимый, такой родной и сводящий с ума аромат твоей кожи. Поскорее, поскорее вернись ко мне, мой Кристиан.
Я опустила письмо, чувствуя, как слезинка скатилась по щеке. Какое трогательное послание, как же повезло этому Кристиану, у которого была столь любящая жена. Я поспешно стерла слезу, но за ней вдруг побежала другая. Мне никто никогда не писал подобных писем, я не думала, что люди могут так любить друг друга. Я вообще мало видела настоящей любви. Кто же, интересно, этот Кристиан? Дальний родственник Вильдана? Я прошла к камину, снова перечитывая послание и прижав к груди одну руку. Я даже не заметила, как дверь отворилась, пропуская инквизитора.
– Что ты читаешь? – внезапно прозвучал в тишине его голос, заставив меня вздрогнуть.
– Я… тут… совершенно случайно нашла письмо в одной книге, очень трогательное послание.
– Письмо в книге? – Мужчина стремительно приблизился, протягивая руку. – Отдай немедленно!
Я протянула Вильдану плотный белый лист, поспешно стирая со щек слезы. Инквизитор буквально выхватил его из моих рук и впился в послание глазами.
– Это последнее, – прошептал он. – То, что я так и не успел отыскать.
– Что последнее?
Вильдан молчал, продолжая смотреть на письмо, лицо его заметно побледнело, губы сжались.
– Ты слышишь? – вновь спросила я. – Почему ты искал его, оно ведь написано какому-то Кристиану.
– Кристиан – мое второе имя, которым я больше не пользуюсь. – Наконец ответил инквизитор, словно с трудом произнося слова.
– Кристиан… Кристиан Саркис?
– Вильдан, – процедил он сквозь зубы.
– А письмо?
– От моей жены Лидии. Она написала его в день гибели. Лидия всегда составляла для меня такие послания, стоило отлучиться куда-нибудь. Я находил их в любимых книгах.
Я крепче сжала пальцы в замок, в волнении рассматривая напрягшиеся мышцы его рук. Вильдан вдруг скомкал письмо и швырнул в огонь. Я вскрикнула, упала на колени и, выхватив из камина чернеющий лист, стала тушить ладонью загоревшийся край. Пальцы обожгло и боль распространилась до самого запястья.
– Что ты творишь? – склонившись, инквизитор схватил меня за локти и потянул с пола.
– Не знаю, – ответила я, боясь поднять на него взгляд.
– Сильно обожглась?
Я помотала головой.
– В кувшине есть холодная вода, можешь сделать себе компресс. Или попросить принести мазь?
– Стой, не нужно. Позже сама себя излечу. Я ведь ведьма, забыл?
– Я всегда об этом помню.
– Ну конечно.
