– А мы-то чем тебе плохи? – спросил я.
Ларк неопределенно качнул головой:
– Вы хорошие. Без вас никак. Но не знаю… просто хотел бы быть один.
– Хорошие, – усмехнулся Клоп.
Чустам с Огариком вернулись часа через три. Уж точно не шагом ехали. Мазь оказалась, судя по реакции Клопа, очень жгучей.
– Хорошая мазь, – понюхав глиняную посудинку, напоминающую бильярдный шар, оповестил Толикам, – дорогая.
– А-а, дед еще сделает, – вертя игрушку, сделанную Клопом, не задумываясь ответил Огарик.
– Он что, алтырь? – осторожно спросил Толикам.
Паренек кивнул. Мы переглянулись.
– Я-то гадаю, как он нашел нас, не заходя в твою яму. Наверное, амулет поисковый на тебе?
– Нет. Он меня так чувствует, мы же кровь от крови.
– И нас не боялся поэтому, и трава не приминается… – пробубнил Толикам и вдруг поменялся в лице. – Так ты тоже?
Огарик промолчал, делая вид, что увлечен игрушкой.
– Ладно, чего вы до парня докопались, – заступился я за ребенка. – Огарик, пойдешь с Ларком лошадей купать?
– Да!
– Дети, – слушая, как Огарик и Ларк спорили, кто какую лошадь будет купать, покачал головой Клоп.
– Сто палок мне трижды, он же маг! – едва они отошли подальше, взорвался Толикам.
– Не маг, чего уж ты, – спокойно ответил Чустам, – алтырь.
– Я про парня.
– Магов еще в детстве на Гнутую гору забирают.
– Вот именно. Как думаешь, почему же он тогда в лесу прячется?
Корм пару секунд смотрел на Толикама:
– Хочешь сказать… дед отдавать не захотел?
Толикам даже отвечать не стал, и так все становилось на свои места.
– Представляете, сколько за него маги денег отвалят? – задумчиво произнес Чустам.
– Даже не думай, – резко бросил Клоп. – Если он настоящий маг, то и ложь чувствовать может, и тебя в пепел.
– Ну не в пепел, – поправил Толикам, – но кровь вскипятит, хотя… Хорошо, что мы тогда пороть его не стали.
Клоп хохотнул, но смешок вышел немного нервным, он явно с пиететом относился к магам.
Я внимательно слушал их, но, похоже, никто толком не знал, на что способен парень.
– Я и не думаю, – продолжил корм тему денег. – На Гнутой нас самих на эликсиры пустят. Я о том, от чего дед, получается, отказывается.
– А он сможет наши печати снять? – перебил я их.
Все уставились на меня.
Деда мы ждали пять дней. Даже про продажу чешуи забыли. Но появился он внезапно и со стороны реки.
– Здоровья тебе, Алексей.
Я чуть не подпрыгнул, услышав его голос сзади, и выронил рыбину, которой вспарывал брюхо.
– И тебе, Мирант, не болеть, – обернулся я.
– Мой постреленок у вас?
– Да. Они с Ларком за яйцами пошли. Огарик сказал, знает, где гнезда уток.
– Понятно.
– Отвару? Или пообедать не побрезгуешь?
– Странный у тебя говор. Коли угостите, не откажусь.
– Сейчас скажу нашим. – Я встал и поковылял к входу в подземелье.
Там Чустам, Клоп и Толикам долбили дверь. Дня два назад удалось сделать дырку, в которую рассмотрели коридор, и мы все эти дни расширяли отверстие. Уже почти можно было просунуть голову. Сегодня надеялись зайти, в смысле пролезть.
– Мужики! Там от завтрака глухарь оставался, и котелок верните.
– Котелок за камнем у печи. А с обедом подождешь, сейчас закончим, – ответил Клоп.
– Гость у нас.
