Луны, где в плену у космоса бедовали трое американских астронавтов. Совсем скоро могучий реактивный двигатель «Константина Циолковского» включится вновь, чтобы достичь еще большей скорости. А вместе с основным заработают и дюзы движков ориентации и маневрирования для коррекции траектории долгого полета.
Внутри уютного кусочка Земли за обшивкой герметичных отсеков, куда не проникало ледяное дыхание космоса, трое космонавтов собирались на обед. Мясное пюре, печеночный пашет – все в удобных тубах, специальные галеты, которые не дают крошек. Плавленый сыр, тоже в тубах. Кстати, тубы с мясными и овощными пюре можно было разогреть в портативном электрическом шкафу. На сладкое был абрикосовый джем, виноградный, апельсиновый или яблочный сок, все тоже упаковано в алюминиевые тубы. И, конечно же, шоколад. Космонавты на недостаток аппетита не жаловались.
– Поели – теперь можно и поспать! – сладко потянулся Алексей Леонов.
– Леша, имей совесть, ты и так недавно дрых в спускаемом аппарате! – делано возмутился Юрий. – Экипажу приготовиться к включению маршевого двигателя и коррекции траектории.
– Есть, командир.
Космонавты заняли свои места у приборных панелей бортовых систем космического корабля. Все операции были давно и накрепко отработаны еще на Земле, на натурных тренажерах «Союзов». Алексей Леонов, исполняющий в этом полете еще и обязанности штурмана, готовил данные для коррекции по наиболее ярким звездам: Алголю, Антаресу, Арктуру, Сириусу, Канопусу.
На панели дальней космической связи зажегся контрольный индикатор.
– Командир, Земля вызывает – экстренная связь.
– Понял. – Юрий нацепил наушники с микрофоном и переключил несколько тумблеров. – Кедр на связи, прием.
– Кедр, примите изменение задания. Вам необходимо выйти на орбиту Луны и совершить посадку на ее поверхности в районе с указанными координатами. Поспешите, американцы выполнили вынужденную посадку и терпят бедствие. На лунной поверхности экипаж «Аполлона-13» продержится около семидесяти часов. Так что «Константин Циолковский» – теперь их единственная надежда на спасение.
– Вас понял. Экипаж «Константина Циолковского» сделает все возможное и невозможное для спасения американцев! Конец связи.
Космонавты без лишних слов принялись за навигационные расчеты по новым данным. Алексею Леонову уже приходилось экстренно менять курс космического корабля. Это случилось в полете «Восхода-2» 18 марта 1965 года, когда он впервые вышел в открытый космос. Тогда вместе с Павлом Беляевым пришлось рассчитывать новую траекторию снижения космического корабля. В условиях крайнего дефицита времени космонавты ошиблись всего лишь на 180 километров. И это при огромных скоростях и расстояниях, которыми приходилось оперировать.
Нынешняя задача оказалась куда сложнее, но советские летчики-космонавты справились и с ней. Огромные массивы данных, коэффициенты и переменные, интегралы и логарифмы сложились в единую стройную систему. Данные отправили для уточнения на Землю. Оттуда пришел ответ: расчеты новой траектории верны, можете действовать.
Космонавты снова надели полетные скафандры и разместились в противоперегрузочных креслах-ложементах. Ускоренный полет предполагал перегрузки в три-четыре «же», тяжело, но что поделаешь – такова плата за скорость.
– Экипаж, готов?
– Так точно, готов.
– Включаю маршевый двигатель разгонного блока. – Юрий нажал несколько кнопок на приборной панели и передвинул рычаг регулятора тяги вперед.
Космонавтов прижало к спинкам кресел. Они полулежали в противоперегрузочных ложементах, и все же знакомая свинцовая тяжесть разливалась по телу все больше. Сработали компенсирующие полетные скафандры, препятствуя оттоку крови от головы и верхней части тела.
В корме советского космического корабля полыхнуло прозрачно-белое кислородно-водородное пламя. Сверкающий высокотемпературный вихрь вырвался из сопла, придав весьма значительное ускорение многотонному кораблю. Водородный реактивный двигатель гораздо более эффективен, чем даже ракета, использующая несимметричный диметилгидразин и азотную кислоту. И теперь «Константин Циолковский» стремительно разгонялся, ложась на более оптимальный курс полета к Луне. На полную мощность разгонный блок вышел спустя сорок минут после включения и должен был теперь работать в течение пяти часов кряду. Это позволит разогнать «Константина Циолковского» до огромной скорости. Но потом необходимо почти столько же времени на торможение и переход на орбиту вокруг Луны.
