Лилли услышала оклик, когда завернула за угол на Дроумдери-стрит и направилась к своему дому. Она остановилась в лучах вечернего солнца и стерла пот со лба. Целый день она руководила работой всех команд, которые засыпали плодородной почвой арену гоночного трека и расширяли баррикаду, и теперь жутко устала: все тело ломило, голова слегка кружилась. Обернувшись, она увидела Келвина, который забежал за угол и приветливо помахал ей рукой. У Лилли вовсе не было настроения разговаривать хоть с кем-то, но все же она улыбнулась, махнула ему в ответ и сказала:
– Привет, Келвин.
– Хорошо, что я тебя поймал, – произнес он, отдуваясь после бега.
– Чем я могу помочь?
Он тяжело вздохнул и попытался восстановить дыхание.
– Лилли, мы, пожалуй, останемся.
Лилли с секунду молча смотрела на него, осознавая его слова.
– О… прекрасно.
Келвин кивнул и грустно улыбнулся. Вокруг его глаз собрались морщинки.
– Жаль, конечно, что все сложилось именно так, но… итог один.
– Мне кажется, и тебе, и детям здесь будет хорошо.
– Наверное, так и есть, – он взглянул за стену. – Таких мест немного, да и найти их нелегко.
Кивнув, Лилли внимательно посмотрела на него.
– Я очень сочувствую твоей потере.
Келвин встретился с ней глазами.
– Спасибо, Лилли. Я ценю твою заботу.
– Как дети?
– Вполне неплохо. Томми, как всегда, угрюм. Беттани стала лучше спать, а малыш Люк считает, что все это было предсказано.
Лилли наклонила голову.
– Предсказано?
– Долго объяснять.
– Ты имеешь в виду все
Келвин вздохнул.
– У мелкого бывают видения. По крайней мере, он так говорит. Сны, видения… Не знаю точно, что там происходит в этой маленькой голове.
– Ого! – присвистнула Лилли. – Правда?
– Пути Господни неисповедимы, – пожав плечами, ответил Келвин.
– Это я уже слышала.
Келвин еще немного подумал.
– Кто я, чтобы отрицать слова ребенка? Пожалуй, нет ничего невозможного… верно?
Лилли снова вежливо улыбнулась.
– Да, это точно.
– Вот и славно, – Келвин взглянул на нее. – Я хочу поблагодарить тебя за терпение и за доброту. Ты приняла нас как равных.
Лилли опустила глаза, почувствовав странный трепет. Может, всему виной волнение, но наверняка сказать она не могла. Почему-то в присутствии Келвина ей всегда становилось немного неловко.
– Это ведь по-христиански? – она посмотрела на Келвина и улыбнулась. – Ну… я так слышала.
Келвин усмехнулся – тепло, по-доброму, – едва ли не в первый раз с момента своего появления в этом городе.
– Неплохо, Лилли… Весьма неплохо для безбожника.
– То есть я все равно отправлюсь в ад?
Улыбка Келвина стала шире.
– Это не мне решать. Но, по-моему, тебе не о чем волноваться.
– Отрадно слышать.
Лицо Келвина снова стало серьезным – он взглянул на темные макушки деревьев, качавшиеся за стеной. Двумя днями ранее
