заново лепили из него человека.
– Как догадалась?
– Диз не умеет обижаться. Ты круто его скопировал: интонации, жесты… Но…
До последней ноты. Она оказалась фальшивой.
– Ударила же раньше. Не боялась ошибиться?
Нет. Но не объяснять ведь про запах нарциссов.
– А еще твой брат лучше воспитан: он бы не позволил мне самой доставать кинжал. И вообще удивился бы такой просьбе. Диз знает, что я недолюбливаю оружие.
Трансформация завершилась, передо мной стоял Соррел.
– В этом есть ирония, – заметил он, доставая из-за уха сигарету, – учитывая, что братец у нас сам по себе идеальное оружие. Но ты меня удивила. Не ожидал, что решишься меня заколоть. Не жалко?
– Вылечишься, – равнодушно бросила я, озираясь.
– Кого ищешь? Случаем не Амавета? Его здесь нет.
Нет. Не Диза.
То, что я сначала не могла разгадать – кроме странного поведения «Диза», – было отсутствием магии. Оглушающей пустотой, в которой проходила моя жизнь до последней осени. Я все еще помнила мир таким: без ощущения силы, без запахов и оттенков. Он снился мне каждую ночь.
– Асра, верно? – крикнула я в пустоту. – Его первая любовь.
Однажды он рассказал мне. О девчонке, которая была его самым близким другом. О маре, которая чуть не свела его с ума.
Мгновение, когда сон стал явью, было невозможно не заметить. Как гомон толпы для того, кто провел последний год в тишине, как чересчур яркий свет для прозревшего – он буквально валил с ног. Слишком много информации для привыкшего к человеческим ограничениям мозга. Я выдохнула, пытаясь успокоиться. Не первый раз. Так уже было, когда Сереш экспериментировал с ограничителями. Сложно только первые несколько минут, потом привыкаешь.
– Не любовь. Диз не умеет любить.
У девушки, появившейся в противоположном углу, была загорелая кожа и волосы белые как первый снег. Не обращая внимания на недовольного Соррела, она подошла ко мне. Спокойно, позволяя себя рассмотреть. Я воспользовалась разрешением. Строгое серое платье с воротником под горло выглядело скорее униформой, но я не обольщалась. Служанки не держат себя так надменно. Холеные пальцы блеснули в пламени свечей стеклянными когтями. Взглянув на меня, мара насмешливо поморщилась, два черных кусочка стекла, которые я сначала приняла за пирсинг, переместились с брови на скулу.
– Он очень старается всех в этом убедить, – не согласилась я. – И себя, и других. Так что вам от меня надо?
– Что планирует братец?
Я недоуменно моргнула. Удивительно, но рыжий умел становиться серьезным, когда хотел. Но не успела я высказать все, что думаю о подобных приглашениях на допрос, как ответила:
– Не знаю.
И прикусила губу.
Твою мать.
Туман опять вернулся, но на этот раз ощущения были знакомы.
Полгода назад. Осень. Глаза – нечеловеческие, повторяющие звездное небо. И затмевающее все мысли желание выполнить приказ.
Те глаза не раз мне снились. И далеко не всегда в кошмарах, наведенных Сагой. Макс знал, как я просыпалась с криком и долго не могла от них отойти. Как даже с амулетами не доверяла себе, не знала, что из моих действий было моей волей.
И теперь все повторялось.
– Зачем ты здесь? Ты не можешь провести его в Верхний мир, иначе его бы здесь уже не было.
– Не могу.
Сил не хватит. Я чувствовала, что могу вернуться сама. Но не забрать кого-то еще.
Оцепенение иногда отпускало и позволяло мыслить. Соррел не был Мором. Он работал проще, ему не нужно было лишить меня себя самой – просто подавить сопротивление. Но все равно было гадко. И страшно. На ощупь я нашла на шее шнурок и сжала серебряные подвески в пальцах. Диз никогда не дарил мне амулета против себя или своего круга – а даже если бы дал, после пересечения Границы он перестал бы действовать. Но так все равно стало спокойнее. У каждого свой якорь. Кто-то считает в
