Зачем тебе это вообще?
– Я обещал ей.
Снова меня смерили серьезным взглядом.
– Убей ее, – равнодушно предложила Тана. – Нет человека – нет слова.
На всякий случай я отодвинулась подальше.
– Ты сказал, что предупредишь, когда меня станет выгоднее убить, – в шутку (или нет?) напомнила я Дизу.
– Верно, – согласился он. – Оставим эту идею как план «М».
Спасибо. Непонятно, то ли радоваться, что до «М» есть другие буквы алфавита, то ли оскорбляться, что он вообще рассматривал такой вариант. Тана безразлично пожала плечами: мол, как хочешь.
– Кимон тоже не сможет. Танатос сейчас в Нью-Йорке, Гипнос ведет там какой-то семинар до конца месяца. Но он не согласится. Вот она могла бы тебе помочь.
– Знаю, – мрачно ответил Диз.
– Позвать ее сюда?
Наши с Дизом взгляды на секунду пересеклись. Что он теперь задумал?
– Нет. Но мне понадобится от тебя одолжение. Отвлеки отца. Мне нужно полчаса.
– Если ты не обратил внимания, наш дорогой отец не соизволил выделить мне комнату, – в голосе звучала по-детски яркая обида. – Так он меня ценит. По-твоему, он уделит мне тридцать минут своего драгоценнейшего времени? У Зайна больше шансов.
– Ты права.
Диз снова нахмурился. А я поймала себя на мысли, что думаю о другом его родственнике. Уж своего-то предыдущего любимчика Абигор выслушает?
– Соррел. – Диз с сестрой оглянулись на меня. – Он не хочет, чтобы ты присутствовал на встрече с Гаапом. Пусть поможет.
Судя по выражению лица Таны, в ее присутствии только что заговорила домашняя зверюшка. Или тумбочка. Во взгляде Диза, умолчавшего о прибытии южного короля, можно было много чего прочитать. Начиная с «Когда вы с ним спелись?» и заканчивая веселым любопытством.
– Нечего было меня одну бросать, – смущенно пробормотала я.
– Учту, – пообещал Диз и поднялся. – Ладно, пусть будет Соррел.
Брат Диза обнаружился лежащим на пуховой перине. Завязки на обшитой кружевами рубахе были небрежно распущены, рыжая кожа сапог, касавшаяся белоснежного батиста, – начищена до зеркального блеска. А сам демон томно покусывал кончик гусиного пера, время от времени внося поправки в рукописный текст. Тот факт, что чернильницы поблизости от него нигде не наблюдалось, впрочем, заставлял подозревать внутри пера стержень от капиллярной ручки.
Видимо, позерство было у них в крови.
– Ты слишком молод для мемуаров, – прокомментировал картину Диз. – Ты абсолютно не чувствуешь ритм, не отличишь ямб от хорея, а твоя проза ужасна, как твоя фантазия. Ее полное отсутствие, строго говоря.
– В сети мне пишут восхищенные комментарии, – не согласился с ним Соррел.
– Там каждому перепадает пара неплохих отзывов. Это не показатель.
Я зацепилась взглядом за полки у Соррела за спиной. Шкатулки. Серебряные и деревянные, инкрустированные перламутром и янтарем, вырезанные из камня и похожие на реликварии… Так Диз не шутил?
– Это Береника, – познакомил меня с одной из них Соррел, заметив интерес.
Нет. Диз был совершенно серьезен.
– Что ты от нее оставил себе на память?
– Глаза, – любовно протянул он, наблюдая за моей реакцией. – У нее были прелестные голубые глаза…
Только я в этот раз отказывалась пугаться.
– Берцовую кость, – оскорбленно сообщил непризнанный гений, не дождавшись от меня страха.
– Сам обгладывал?
– Хватит, – прервал нас Диз и повернулся к брату. – Займи чем-нибудь отца.
– Ты считаешь, он недостаточно занят? Как мило с твоей стороны: такая забота о старикашке…
– Ты знаешь, о чем я. Отвлеки его на полчаса. Расскажи о сильфийных[48] плантациях в Нуороа.
