– Тогда ладно. А то у меня создалось впечатление, что мы уже не о мюзикле говорим.
– Что ты имеешь в виду? – недоуменно спросила я.
– Брось! Как будто я не видела, на кого ты все представление глядела! Высокий, темноволосый, привлекательный?
Значит, она не только на свой сотовый обращала внимание…
– Я смотрела не на него, а на девушку рядом с ним.
Не удержалась, вопреки первому испугу. Я уже привыкла, что в ГООУ многие выглядели людьми только под иллюзией. А с иллюзиями у меня после драконьей крови было плохо: стоило присмотреться, как они начинали таять, будто плавились в неровном свете свечи. Но тут было что-то другое, что не давало ее рассмотреть как следует… Что-то, что я не могла понять.
– Конечно, – не поверила мне Райли. – И у тебя наверняка была причина. Не хочешь рассказать, что происходит?
– Ничего, – заметив, что рыжую мое объяснение не удовлетворило, я добавила: – Правда. Мы с ним просто друзья.
– Друзья на друзей так не смотрят.
Я не сдержалась и закатила глаза. Это как же, интересно?
– В чем вообще твоя проблема? Помнится, в прошлом семестре ты, наоборот, всячески мне его советовала. Что ты там говорила про идеальных соблазнителей?
– И была права, как видишь! – возмутилась Райли. – После твоих недавних откровений мне за тебя страшно! Разве я тебе хоть раз советовала многомесячную влюбленность? Нет! Это вредно!
Кто бы говорил… С каждой минутой я все сильнее подозревала, что настроение рыжей было как-то связано с Тоби.
– Мы с ним друзья, – напомнила я. – Он сам так сказал. И вообще, он встречается с… – Я хотела сказать «с Эрикой», но сегодняшняя брюнетка ею явно не была. – …с кем-то. А я – с Максом.
– Конечно. Только как ты там говорила? Она сама осознает, что это глупо и неправильно, но все равно хочет графа?
– Я говорила не про себя! – Кто-то в толпе толкнул меня, и я оступилась на последней ступеньке, с трудом удерживая в руке стакан с остатками вина. – Вот черт!
– Наташа? – стоявшая рядом Каталина обернулась на голос. – Привет!
Повторюсь: вот черт. Мысленно пожелав толкнувшему всяческих благ в загробной жизни, я вяло помахала свободной рукой. И ведь не скрыться теперь…
– Подожди секунду, я как раз хотела тебя кое о чем спросить! – латина вновь повернулась к брюнетке, с которой что-то обсуждала.
Ага, конечно. За исключением последнего моего визита в IT каждый раз, когда мы с Дизом в последние месяцы оказывались в одном помещении, у айтишницы, невесть по какой причине решившей, что было бы неплохо нас свести, находились очень важные и не терпящие отлагательства вопросы. Судя по насмешливому виду Диза, он подумал о том же. Я ему улыбнулась, за что получила еще один недовольный взгляд от Райли.
– Не подскажешь, что я ей успел сделать? – поинтересовался Диз, кивая на рыжую, вновь отвлекшуюся на свой телефон.
Я пожала плечами.
– Сама не знаю. Она с начала представления такая.
– Тогда все понятно, – согласился он. – Оно было отвратительно.
Еще один ценитель высокого искусства нашелся! Не выдержав неловкого молчания, я все-таки спросила:
– А где Эрика?
Вопрос его позабавил.
– С чего вдруг такой интерес к моей личной жизни?
Я не нашлась, что ответить.
– Кстати, хорошо, что подошла, – сменил Диз тему. – Помнишь, когда тебе пришло первое письмо?
– Первого января, я же говорила.
– Во сколько?
Я честно попыталась вспомнить. В редакцию я тогда пришла около трех…
– Вы про что? – заинтересовалась вернувшаяся к нам Лина. Хорошо хоть, что Райли была слишком увлечена перепиской с кем- то, чтобы задать тот же вопрос.
– Про письма. А где?.. – Диз обернулся. Брюнетки нигде не было. – Она опять исчезла, не попрощавшись?
– Не уверена, – наконец призналась я. Все-таки сколько месяцев уже прошло с того первого письма. – Думаешь, это имеет какое-то значение?
