– Ты отмщён, – я ткнул пальцем в тушу Лохматника, валявшуюся неподалёку. – Пойдём уже, у меня не вагон времени.
Гном побурчал ещё немного, но вскоре забыл и о встрече с волосатой обезьяной, и о якобы болевшей руке, потому что увидел гриб.
Едва мы прошли вперёд каких-то десять метров, как бородач радостно закряхтел и подбежал к маленькому, размером с большой палец, грибу. Он был хорошо заметен в траве из-за ярко-жёлтой шляпки с мелкими красными точками.
– Вот он, вот он, красавец! Жёлтый крапинник, самый редкий из всех. – Гролин вооружился коротким ножичком и аккуратно срезал находку, закинув её в корзину.
Стоило нам сделать пару шагов вперёд, как из-за ближайшего дерева выскочил самый настоящий пень. Большой, размером с деревянную бочку, весь обросший мхом и грибами, со светящимися зелёными глазами. Быстро перебирая своими лапами-корнями, эта хренова коряга понеслась к нам. Благо гном шёл первым, так что пень на полной скорости врезался в него, сбив с ног.
Фига се чудо. Ещё и бодается. Ладно, и не таких валили. Пусть гном чуток потанкует, а я сейчас с этой хреновиной быстро разберусь. Простая формула – «Мощный выстрел», помноженный на четыре – легко «решила проблему». Гролин даже поворчать толком не успел.
Ни с Лохматника, ни с бегающего пня ничего интересного не выпало. Только пара клоков шерсти да древесная кора, которые считались мусором и годились лишь для продажи неписям.
Мы продвигались в глубь леса. По пути то и дело встречались Лохматники и бегающие пни, с которыми мы лихо расправлялись. Корзина моего спутника постепенно наполнялась разноцветными грибами. Помимо крапинника мы нашли балдушки бурого цвета, по форме похожие на жёлуди; сопливчики, скользкие и гадкие на вид, но, по заверениям Гролина, очень вкусные; плоские серые влажники и большие и крепкие, похожие на белые грибы, дубовики. Странное название, если учесть, что дубов тут и в помине нет.
– Всё, воротимся. Места опасные пошли, я в лес никогда так далеко не заходил. Кто знает, чего там за погань за этими здоровыми грибами прячется. Я всего набрал, что надо. Крапинников, правда, ещё бы побольше. Они, гады, самые редкие, но самые нужные для рецепта. Чем их в пирог больше покрошишь, тем его свойства ощутимее будут.
Гролин уже развернулся, чтобы идти обратно, но я остановил его. То ли я в принципе видел лучше, то ли зрение обострилось, потому что много из лука пуляю. Впереди, за нагромождением из гигантских грибов, обросших не менее гигантскими ветвями, я увидел жёлтую полосу.
– Стой-ка, кажется, там как раз много того, чего ты так любишь. – Я махнул гному, мол, следуй за мной, и потопал глубже в лес. И, надо сказать, очень кстати потопал.
На большой поляне, метров десять на десять, в центре расположилось целое огромное семейство из крапинников всевозможных форм и размеров.
– Не слышу бурной радости, – я с претензией покосился на гнома.
– Эт… эп… да тут, шоб мою воздушную бороду да о край небосвода! Чудо-то какое! – От радости мой коротконогий спутник грохнулся на колени и принялся ползать, торопливо, но бережно срезая гриб за грибом и кидая их в корзину.
Всё бы хорошо, но пахло на этой поляне как-то странно. Наверно, крапинники пованивают, когда их много в одном месте. Ладно, ерунда, мы ведь в лесу. Тут полно всякой живности. Может, какой барсук сдох под кустом и гниёт себе потихоньку.
Я расслабленно потянулся и огляделся. И увиденное мне совсем не понравилось. Мы с Гролином, как два зашоренных осла, вперились в кучку грибов в центре поляны и совершенно забыли осмотреться. Не стоит забывать, что это враждебный лес, а не парк с милыми кроликами и бурундуками. А в тех норах, так красиво расставленных по периметру поляны, живут явно не добрые зверьки, а какие-нибудь плотоядные уродцы. Я насчитал пять рябых каменных глыб серого цвета, примерно одинаковой формы, в диаметре метра полтора. Увитые плющом и заросшие мхом. У каждой из них в центре было большое круглое отверстие, выходящее на поляну. Из этих дыр струился едва заметный сизый дымок. Хотя скорее это был не дымок, а запашок. Рядом с каждой норой валялось по одному камню размером примерно с норную дырку. Будто кто-то вырезал их прям из глыб и отбросил в сторону, как ненужные пробки от винных бутылок.
Я подошёл к ближайшей норе, по пути всё чётче ощущая зловоние, и аккуратно засунул голову в дырку. В ноздри резко ударила сладковатая вонь гниющего мяса.
– Чёрт тебя возьми! – Я закашлялся, едва не вывернув содержимое желудка на траву. Посмотрел на гнома, увлечённо
