'будет обнажать язвы современной жизни'). Уже первое представление 'Екатерины Ивановны' подтвердило правоту труппы и справедливость оценки Станиславского.
430*
2
431*
2 'Амуры, – писал Бенуа, – являются одновременно с Эскулапом, который, по-моему, должен выйти из-за задней занавески с ними и начать апофеоз. Они образуют группу [здесь у Бенуа рисунок мизансцены. –
4 'Брак поневоле' репетировался одновременно с 'Мнимым больным' Мольера.
В 'Дон-Жуане' Мольера, поставленном Мейерхольдом в Александрийском театре (1910), арапчата зажигали свечи в люстрах, возвещали начало действия, собирали разбросанные по сцене вещи и подавали их персонажам комедии, то есть были 'прислужниками сцены', которые подчеркивали условную зрелищную природу спектакля.
432
1 Станиславский искал в гротеске социальных и философских обобщений, внутренне пережитых и оправданных. Позднее он говорил: 'Шутка сказать, гротеск! Неужели он так выродился, упростился, опошлился и унизился до внешней утрировки без внутреннего оправдания? Нет, настоящий гротеск – это внешнее, наиболее яркое, смелое оправдание огромного, всеисчерпывающего до преувеличенности внутреннего содержания. Надо не только почувствовать и пережить человеческие страсти во всех их составных всеисчерпывающих элементах, – надо еще сгустить их и сделать выявление их наиболее наглядным, неотразимым по выразительности, дерзким и смелым, граничащим с шаржем' (см. об этом подробнее: Собр. соч., т. 6, стр. 255-258).
433*
434