— Ну, за последнюю неделю она брала книги по истории империи древних веков, также по военному искусству и медицине, в том числе основы препарирования… — Девица тяжело сглотнула. — А еще вчера затребовала «Притяжения полов» и «Пороки любви».
Лаар с трудом подавил истеричный смешок. И вправду весьма занимательный выбор… А два последних названия… Признаться честно, раан-хар даже не подозревал о наличии подобной литературы в своей библиотеке и мимоходом подумал, что стоит туда наведаться.
— Что-то еще? — спросил нетерпеливо, когда служанка, потупившись, замолчала.
— Да, господин. Еще сегодня рани изволила любоваться Драконом-хранителем на внешней стене.
— Просто рассматривала?
— Еще ощупывала. Долго… Мне показалось это странным. И вообще, она довольно часто подходит к стене.
— Так чего ж ты ее не увела?
— Я пыталась… Но это трудно. Тем более что вы запретили мне говорить.
— Я помню! — недовольно бросил Лаар и махнул рукой. — Ладно. Если это все, можешь быть свободна. С рани глаз не спускай.
Рабыня коротко поклонилась и выскользнула из покоев раан-хара. Сам же хозяин уставился в окно, задумчиво поглаживая подбородок.
Все это было и впрямь странно. С чего его жене осматривать стену? Неужто в его резиденции нет более интересных мест? Или же она и впрямь что-то задумала?
Да нет, глупость какая… Эта пугливая мышка и шагу не посмеет ступить без его позволения. Все, на что она способна, — нажаловаться Сиришу. И то, скорее всего, Ведающий сам вынудил ее рассказать. Вечно он лезет куда не надо! К тому же резиденция денно и нощно охраняется стражами. И на подступах к женской части теперь тоже стоят дежурные. Так что никуда эта малышка от него не денется.
А вот ее литературные пристрастия весьма заинтриговали раан-хара. Он даже следующего дня ждать не стал. Сразу, как ушла рабыня, отправился в библиотеку.
И каково же было его удивление, когда вместо ожидаемого женского романа под обложкой с названием «Пороки любви» он обнаружил весьма нелицеприятное содержание.
Говорилось в книге не о чем ином, как о способах разнообразить постельную жизнь. Причем методы, предлагаемые автором, отличались изрядным садизмом и нездоровой тягой к групповым играм. Лаар наскоро пролистал книженцию и брезгливо отшвырнул ее в сторону. А потом представил, с каким выражением лица его молоденькая рани изучала сей труд, и рассмеялся. Должно быть, теперь она ждет от него нечто подобное!
Прихватить, что ли, с собой в следующий раз веревку или, может, плеть, какой всадники подгоняют красногривых рысаков, чтобы те мчались быстрее ветра. Забавно было бы посмотреть на реакцию женушки, заявись он в ее покои с такой «игрушкой» в руке!
Лаар прикрыл глаза, пытаясь представить, что бы он мог сотворить с девчонкой. Но ни плеть, ни веревка надолго не задержались в его мыслях. Гораздо приятнее раан-хару было представлять собственную жену под искусственным дождем. Когда гладкая кожа ее покрыта крохотными капельками воды. Мокрая, скользкая и горячая. Такая приятная на ощупь… Жаль, он не успел попробовать, какая она на вкус…
Лаар тряхнул головой.
Эти мысли были определенно лишними. Подобное не должно отвлекать на себя внимание раан-хара. Как и не должна больше повториться та его ошибка. В жизни Лаара ор Гронта давно уже все было четко расписано, распланировано до мелочей, и места для неуместных чувств и глупых мечтаний там точно не осталось.
Мужчина тяжело вздохнул и подумал, что стоит сделать небольшую передышку. Как бы ни была сладка его молодая жена, ему нельзя к ней привыкать. Нельзя привязываться. А значит, не стоит позволять себе даже намека на подобные мысли. И лучше не ходить к девчонке, пока не вернется его хваленый самоконтроль. И так уж сложилось, что у раан-хара порядком накопилось дел. Как раз хватит, чтобы убить пару-тройку ночей и не думать о всяких глупостях.
Лаар подхватил с пола брошенную книгу и швырнул в жаровню. Проследил, как обугливаются на горячих углях желтоватые страницы. Уж что-что, а читать подобное его жене точно не стоит. Еще надумает себе — потом проблем не оберешься.
Этой ночью Лаар не явился. Впрочем, как и прошлой. Я прождала его целый час, стоя на коленях у постели. Потом ноги
