передовой отродясь не видели, не развернешься с ними в узких, извилистых ходах сообщений.
Командир документов у разведчиков не спрашивал, знал – нет их. Перед рейдом в тыл наши разведчики сдавали в штаб подразделения документы, награды, даже посмертные медальоны. В отличие от немцев, которые документы и личные жетоны вермахта всегда имели при себе.
Транспорт для разведчика обязателен, потому как преодолеть десятки километров до своего разведотдела без документов – нереально. Многочисленные патрули и заставы НКВД, милиции, Смерша, управления войск по охране тыла шансов не оставляли. Во- первых, для избежания накладок. Прибывший на транспорте командир должен был знать разведчика в лицо лично.
До штаба полка командиру дозвониться удалось, объяснил ситуацию, получив указания, сказал Игорю:
– Дам сопровождающего, проводит тебя в штаб полка, к ПНШ по разведке. Подожди, ты есть хочешь?
– Двое суток не ели.
Командир крякнул от досады.
– Вот всегда так получается. Все о деле, а боец не ел. Извини.
Он достал консервированную ленд-лизовскую колбасу, четверть буханки черного хлеба, поставил чайник на железную буржуйку. Игорь за угощение взялся. Командир в жестяную кружку водки плеснул из фляжки.
– Глотни.
– Запашок будет.
– Пока за тобой приедут, никакого запаха не будет. Да и когда разведчиков это останавливало?
Игорь выпил. Командир щедро плеснул, половину кружки, грамм двести. Выдохнул, хлебом занюхал. Как же мало человеку надо: хлеба поесть, выпить, сидя в безопасности. После выпивки и перекуса в состояние прострации впал. Сонливость накатила, вялость.
– Э, да ты засыпаешь сидя, – заметил командир. – Ложись, вздремни, свободный топчан есть. Все равно машина придет не раньше часов десяти-одиннадцати.
Игорь сапоги с себя стянул, сидор сбросил, на него автомат и винтовку старшины.
Едва голову на сложенную телогрейку, что вместо подушки была, уложил, как уснул крепко. Утром в блиндаж бойцы заходили, командир приказы отдавал, а Игорь не слышал ничего.
В девять часов командир за руку Игоря тронул.
– Вставай, пора! Здоров ты спать!
Игорь поднялся, руками лицо потер. Спал недолго, часа четыре, но сон освежил. Обулся, оружие на плечи повесил, сидор.
– Саранцев, – крикнул командир.
Вместо двери висела плащ-накидка, из-за нее в блиндаж вошел рядовой.
– Слушаю.
– Проводишь сержанта в штаб полка, к ПНШ, у него отдельная изба.
– Знаю, был уже.
Игорь козырнул:
– Спасибо за прием, товарищ командир. Звания вашего не знаю.
– Лейтенант. Прощай, сержант!
Игорь уже не раз попадал в расположение не своего полка или дивизии. И встречали на передовой по-разному. Кто по- человечески, как этот лейтенант, другие отбирали оружие и под конвоем вели к контрразведчику, как говорили в армии – особисту.
ПНШ по разведке встретил приветливо:
– Командир взвода о двоих говорил.
– Второй ранен, в медсанбат отправили.
– Узнаю разведку, молодец! Своих не бросают. Есть будешь? Да что я спрашиваю? Посиди.
ПНШ вернулся с котелком каши. Явно ходил на полевую кухню сам, поскольку в каше мяса двойная, а то и тройная порция.
– Ешь.
Уговаривать Игоря не пришлось. Горячей пищи не ел давно. Ел не спеша, смакуя. Только доел, машина пришла, а с ней командир взвода разведки. Командиры поздоровались.
ПНШ спросил:
