– Что же требуется от меня? – нехотя уточнила Цитрин.
– Ты знаешь Мориона?
– Шотландский приятель Хрусталь? – удивленно отозвалась она. – Зачем тебе этот старик?
– Надо, – таинственно улыбнулась зеленоглазая красавица. – Нужно его соблазнить.
– Вряд ли получится, – равнодушно пожала плечами Цитрин. – Он влюблен в Хрусталь дольше, чем я живу. Да и чарами его не возьмешь, Морион не дурак.
– Хватит прибедняться, Цитрин, – Рубин сморщила хорошенький носик. – Морион, как и другие старички типа Алмаза, легко падают к твоим ногам, если ты этого сильно захочешь.
– Зачем мне это? – сопротивлялась Цитрин. – Алмаз дает мне все для легкой жизни. И не требует ничего взамен.
– Да я знаю, – отмахнулась Рубин. И подмигнула матери: – Я же с ним в приятельских отношениях… была, во всяком случае. Но, думаю, добрый отчим простит блудную дочь жены, как легко прощает и блудную жену. Не думай, что я не в курсе твоих развлечений, Цитрин.
– Хорошо, – нехотя согласилась женщина и тут же очаровательно улыбнулась, капризное лицо мгновенно преобразилось, зеленые глаза засверкали. – Мне всегда хотелось узнать, действительно ли у шотландцев под килтом такое богатство, как говорят!
– Другое дело, мамуля, – понимающе усмехнулась Рубин. – Отвлеки его сегодня, чтобы он даже не вспомнил об обещании, данном Кварц.
– А что он обещал старушке? – ревниво поинтересовалась Цитрин, уже считая мужчину своим.
– Присматривать за Смарагдом, – скептически улыбнулась красавица. – Будто Высшему нужна нянька! Морион постоянно мешается под ногами, сводит на нет все возможности быстрого разрушения Круга. А еще Смарагд противно становится похож на простецкого Андрея, когда Морион рядом…
– Ничего удивительного, – пожала плечами миловидная мама Рубин. – Шотландец и был тем прирожденным, кто наложил заклинание на недостойного.
– Что?! – вскочив, вскрикнула молодая женщина.
Официант, не сводивший глаз с рыжей посетительницы, тут же взволнованно поинтересовался, не обожглась ли она. Рубин надменно отмахнулась от помощи и медленно опустилась на стул.
– Так это Морион вычеркнул меня из памяти Смарагда? – прошипела она, тонкие пальцы скомкали салфетку.
Цитрин смахнула прядь, упавшую на глаза, словно стирая виноватое выражение с лица.
– По словам Сапфира, он исполнял долг перед отцом юношей.
– Опять этот недоумок! – возмутилась Рубин. – Вечно этот Сапфир! Даже с того света умудряется испортить мне жизнь!
Цитрин вздрогнула и пристально посмотрела на дочь.
– Сапфир умер? Как?
– Окаменел от горя, – хищно улыбнулась Рубин.
– Бедный впечатлительный мальчик, – почти искренне опечалилась Цитрин. – Такой молодой, такой талантливый. Неужели он так горевал из-за отречения? Конечно, жаль, что Круг расформировал его офис. Но он мог бы подождать пару лет, пока все забудется, да подать заявку заново… Ах нет! Он же был в тебя влюблен! Так это из-за вас со Смарагдом… Как ты жестока!
– Цитрин, ты о чем? – холодно поинтересовалась Рубин. – Он умер. Это все.
Она бросила на стол купюру и легко поднялась, поправляя и так безупречную прическу. Убедившись, что все в кафе полюбовались ею, Рубин склонилась к матери, ее губы коснулись уха женщины:
– Постарайся, чтобы Морион забыл обо всем на свете, мамочка.
И упорхнула, оставив официанта в недоумении смотреть на нетронутый заказ.
Сапфир сглотнул и невесело посмотрел на грудь: белесые пятна окаменелостей не уходили. Но, хвала Первому, и не увеличивались. Похоже, заклятие приостановилось. Странно, что совсем не больно. Он попытался встать. Там, где тело оставалось каменным, не наблюдалось и гибкости. Неуклюже поднявшись, заклинатель огляделся.
Пустынная пещера наполнена легким шорохом сияющего водопада Кварц. Самой заклинательницы он не увидел. Последнее, что он помнил, – острая боль возвращавшегося заклинания Рубин. Что случилось? Задумчивый взгляд остановился на гладкой поверхности воды. Сапфир поковылял к водопаду, рука коснулась радужной поверхности.
– Морион!
Собственный хриплый голос не понравился Сапфиру. Вода не отозвалась. Но тут в нем зашевелился неприятный шершавый дар
